Хотилово

[Евгений Казарин]

Меньше всего хотелось бы касаться этой тематики, и отнюдь не потому, что для меня это больной, саднящий вопрос... Скорее от того, что, казалось бы, вполне адекватная реакция на подобное освещение события, может опустить планку возможной дискуссии до локального, частного конфликта "а ля Хотилово". На страницах сайта я читал об отношении форумчан к проблемам связанными с РПЦ и меня несколько насторожил формат: констатация общеизвестного негатива и праведный гнев в сторону клира.

Большая часть поставленных вопросов в комментариях так или иначе сопряжены как раз с тем, о чём мы говорили прежде: соблазном оценить вклад того или иного человека в восстановление Храма и всего, что с этим связано, сиречь, речь идёт о ГОРДЫНЕ. Разумеется, доводить до абсурдного аскетизма простую человеческую благодарность не стоит, но то, что всем надобно быть поскромнее - факт.

Проблема очень глубокая, системная, и включает в себя, помимо констатации её негативного аспекта, поиск вектора её решения. Причём,с привлечением и верующих (и не только православных), и священников и атеистов.

[Алексей Крючков]

Гордыня, это когда человек сам говорит о собственных заслугах, как о.Серафим (Садженица) в данной статье. А когда о заслугах одного говорят другие - это заступничество.

Ведь дело-то не в славе или почестях! А в том, что Сталин был прав: нет человека - нет проблемы! Вот убрали они о.Василия из С.Карельского (тема обсуждалась в скрытом форуме - viewtopic.php?f=34&t=233) и что, разве из тех, кто его гнал (что в Удомельском районе, что в Бологовском), хоть кто-нибудь полез лично вместо него на крыши двух восстанавливавшихся им храмов (в С.Карельском и Б.Рядке)? И не подумали! Просто выгнали человека и восстановление храмов остановилось. Спонсоров (веривших лично ему) - распугали. Паломников - тоже. Осталась только горстка местных прихожан, но много ли они сами могут сделать для восстановления своих храмов? В общем, с изгнанием о.Василия восстановление обоих храмов остановилось... Вот результат. Который теперь и Хотилово ожидает. Так что не о почестях Вашей личности я беспокоюсь, а о деле, которое разрушено и ничего не создано взамен. Нет человека - нет проблемы...

Я думаю, безгрешных людей - нет. И у о.Василия, как и у Вас, были свои грехи и слабости... Но настоящий руководитель умеет видеть достоинства и заслуги людей, и ради них прощать или терпеть какие-то их слабости и недостатки... К сожалению, в РПЦ в целом, и области и района - в частности, менеджмент (управленцы) - откровенно слабый, непрофессиональный... Может, в богословии они - отличники, но в вопросах управления, в работе с кадрами - слабы, раз умеют только "разбрасывать камни", только разрушать...

[Павел Иванов]

Не знал, что Серафим Садженица в состоянии связать довольно длинный текст на русском языке.
И продолжаю быть не уверен в этом. Редактура газетная, однако, имела место.
Ну, что ж... Вручил же он благодарности "строителям и благотворителям. А что по имени не назвал - так предполагаем, это этика такая церковная. Вот когда спонсоры помрут, тогда их по имени и укажут (так было, по крайней мере, раньше принято) - в церковных изданиях.

Вообще, соглашусь: давайте подождем чуть - мы скоро все увидим, как оно пойдет дальше. Уверен, что плохо - но когда плохо, мы конкретно сможем на конкретные вещи указать.

[Евгений Казарин]

Други моя! Братцы!
Три года,мы с вами одним экипажем, штормовали между Сциллой и Харибдой. Так случилось,что я был капитаном на нашем с вами корабле-Храме Архистратига Михаила. Благодаря каждому из вас, внёсшему посильную лепту в возрождение Святыни, случилось перенести все шторма и штили, спасти корабль от забвения и поругания вывести его на просторы Океана Веры Православной. Я, как командир этого корабля, хочу поблагодарить вас за справное служение и снимаю пред вами бескозырку. Пусть нынче, написанное мной, звучит несколько пафосно, но уверяю вас, братцы, других слов и не подыскиваю... поскольку думаю именно так. На флоте есть неписанное правило - командир последним покидает корабль... До последнего надеялся вернуться на командный мостик, но эскулапы, пестующие мои инфаркты, намедни вынесли свой вердикт - списать на берег... Гадёныши,конечно, но кабы я их впредь слушал... .

Не в качестве оправдания, но как командир нашего корабля, докладываю: за три года,мы с вами восстановили все несущие стены Храма, поставили купола, кресты, "вылечили" фундамент, сладили кровлю над престолами... да много чего сделали, но главное - за эти годы в Храме были КРЕЩЕНЫ 17 ребятишек. Тысячи людей, проезжающих христиан имели возможность постоять в притворе Храма... побыть наедине с собою. За три года у мальчишек, что трудились на восстановлении Храма, родилось семь ребятишек. Сами ребята получили не просто навыки в реставрации, а стали специалистами. И это не для красного словца говорю, большая часть из вас воочию это видели. Сотни людей молились за вас и благодарили за помощь. Можно по разному относиться к религии, как таковой, но как показывает опыт человечества, атеизм умирает чуть раньше атеиста... Бог нам всем судия.

Сейчас, как в той пословице - "кот из дома - мыши в пляс": пока отлёживался в госпитале, наши клоуны от РПЦ пытались набить утробу... но не учли, что ныне, в век информации, всё тайное выворачивает наизнанку ИНТЕРНЕТ... и что офицер флота мало - мало не двоешник из бурсы. Господь знает, как поступить с этими неучами и крохоборами, это его прерогатива... Пусть нам будет утешением,что "всякому воздастся по деяниям его"... И от себя: братцы, не мешайте Бога и недобросовестных попов в одну кучу.

Более,чем уверен, что уже в ближайшее время найдётся человек, который поддержит знамя... и будет готов получить инфаркт. Иной зарплаты здесь нет, сколько бы не говорили злые языки. Ваш командир знает это не понаслышке.

Практически все мы знаемся лично,за очень малым исключением,которое нивелируется перепиской и общей болью, а посему хочу, не в обиду тем, кого сейчас отнесу просто в личный состав экипажа, это, знаете, как на корабле, когда командир благодарит механиков за безупречное движение, штурманят за безупречный боевой курс, радистов - за хорошую связь, минёров-за чистоту акватории, артиллеристов - за чистоту и безопасность квадрата, управленцев - за слаженность атаки и даже замполитов, за их готовность помочь и командиру и разгильдяям... Володе Мукусеву, отцу программы "Взгляд", создавшего фильм про нас с вами, Михаилу Васильевичу и его помощнице Тамрико, спасших нас большим подъёмным краном, когда ставили купола, Антону Золотову, Ивану Лексику и его многочисленной родне, Дане и Андрею Монаковым, Лёше и Кате Свиридовым, Жене, Алле, Петру, Александру, Николаю и Елене, землякам моим, питерским, всеми забытого дипломата (имярек, привет нашим ФСБшникам), Игорю, флотскому офицеру и отцу флотского офицера (ЦРУ-хрен вам, а не полное ФИО) Спасибо Константину, Володе, Анатолию, Михаилу из Израиля... Олегу, Володе, Диме, Сергею, Борису - дальнобойщикам, байкерам Североморска Егору, Олегу, Светлане, Юрке, Лёне - за продукты и одежду... Вадиму Батурину за икону, написанную для Храма, девчонкам Алине и Асе - байкерам и замечательным русским женщинам, подарившим Храму раритетные Хоругви, ребятам с Камчатки, ОМОНОВЦАМ из Казани, Оленьке и Илье Пудовкиным, СОБРОВЦАМ - Максиму, Борису, Алексею... звукорежиссёру Алексею, Олегу Петрову,семье Крюковых, Олегу Кусаеву, Игорю и Светлане Шурухт, Володе Пелевину, Катеньке Железновой, Валере, Светлане, Виктору, Анатолию, Максиму, ... матросам и офицерам Тихоокеанского, Северного и Балтийского Флота, лётчикам авиабазы Хотилово, лётчикам Военно Транспортной Авиации РФ и самому беспокойному из её офицеров - Шилову Олегу Вячеславовичу, и за материальную и моральную поддержку... ещё раз простите, родненькие, кого не упомянул сейчас... но будьте уверены - всех помню и за всех молюсь, даже за тех, кто трижды атеист... ибо знаю наверняка: приходящие к вам случайно - дверью не ошибаются...

Многие из вас спрашивают, как подсобить... погодите маненько, придёт человек и тогда можно будет напрямую, минуя жуликов, помочь Храму. На сайте hotilovohram.ru нынче размещены реквизиты расчётного счёта, которые никаким боком не относятся к Храму... не сочтите меня злобствующим троллем... знаю до подлинно - сие так. За вами остаётся право и впредь подсоблять в силу возможности и желания... просто нужно погодить.

Братцы,как это водится в Вооружённых Силах России, есть такое понятие - ДЕМБЕЛЬСКИЙ АККОРД. Помните в прошлом году я говорил о ребятах из Питера, что готовы сделать мозаичную икону Архистратига Михаила, вместо окна на восьмерике... словом так - откликайтесь, есть проблема..., даже не проблема, просто надобно сделать дело... дабы наш экипаж не срамился перед последующим. Так, иногда, случается в жизни... экипаж переходит на новый корабль, памятуя об альма-матер, примером тому "ВАРЯГ". Эти циники из когорты Гиппократа, сместившие меня с командного мостика, не учли, что я имею помимо Эл.почты - телефон 8-937-719-10-21 (круглосуточно, камчадалы и тихоокеанцы!!!) Жду,братцы, отклика.

Честь имею! Ваш Евгений Владимирович Казарин - Преображенский.
Желаю сил и терпения держащим Строгий Пост. Я тоже есть хочу, страсть как, причём любую еду...
...ещё немного, ещё чуть-чуть... последний бой, он трудный самый.
Отзовитесь братцы! На связи-круглосуточно! Храни и прости нас Господи!

[Алексей Крючков]

О самом деле - тут: viewtopic.php?p=11199#p11199
Ссылка на решение суда: https://bologovsky--twr.sudrf.ru/module ... id=4784236
Цитаты о Хотилово:

1) (Садженица) "я езжу служить в Хотилово с двумя певчими (Андреем и Ольгой), а не со своей супругой, и служил 3 молебна «О призывании помощи Св. Духа перед началом всякого доброго дела» : 1-й - на начало кирпичной кладки на центральном барабане (его восстановление), 2-й - на восстановление четвериков на крыше храма и 3-й -на начало изготовления небосферы без единого гвоздя. Когда я служу, то прораб Евгений всегда приводит своих ребят в часовню на молитву и на благословение, и краткое поучение, а к о.Л(акутину) они не пойдут, уж очень он высокомерный..., и кроме того, о.Л. даже берет с <....> церкви <....> тыс, руб. на взносы в епархию (половину со своего храма, а половину со строящегося...). После этого они (ребята) не пойдут к нему на молитву ни в часовню, ни в Преображенский храм ..., хотя ко крещению местных ребят приготовил прораб <....> с женой; они воспитывают сельскую молодежь, и ДАТА. прораб <....> приезжал со своими ребятами в Троицкий храм ... на благословение и освящение пожертвованной им новой одежды и т.д. Они всегда просят меня благословить их, а иногда, когда есть о. Л. на приходе; то я им говорю, пусть он едет и благословит на работу в алтаре..."

2) "староста испрашивал благословения у о. Л(акутина), чтобы написать бумагу для епархии, что Преображенский приход ни одной копейки не перечислил на восстановление Хотиловского храма, а о. Л. просил епархию освободить его полностью от епархиальных взносов."

3) "когда о. Л. приехал с епархиального совета, то вызвал старосту ФИО19(73года), который уже 23 года усердно трудится в храме: все хозяйственные, организационные, платежные дела на нем, и не благословил его, не поздоровался, а посадил на стул напротив себя и сказал: «у тебя 2 пути: 1. - ты пишешь заявление на уход и 2. - или я тебя опозорю на всю округу, так что жить здесь не сможешь». После этого староста 3 дня и 3 ночи не кушал и не спал, и только когда приехал ко мне и всё рассказал, то я просил о. Л. не снимать старосту и не издеваться над старым человеком, который всю документацию ведет на приходе, и вся стройка -восстановление Хотиловского храма на нем, и староста просит время закончить Хотиловский храм и уйдет сам, то о. Л. был неумолим, непреклонен на милость, и тогда я позвонил Вам, Владыко, и когда Вы сказали не трогать и не снимать старосту, то только тогда о. Л. послушался, хотя сам забыл, что давал сам благословение на письменное сообщение в епархию о том, что его приход ни копейки не дал Хотиловскому храму."

[Алексей Крючков]

В 1997г в издательстве "Эпицентр" в Москве тиражом 5000 экз. вышла книга Валерия Писигина "Путешествие из Москвы в Санкт Петербург". Это было не коммерческое издание, и в роде бы к его спонсированию имел какое-то отношение Явлинский, со слов моей московской знакомой Е.Н.Ушаковой (ныне покойной), работавшей в Консорциуме прессы и помогавшей в работе "Дем. России" и лично знавшей автора. Она мне и выдала небольшую пачку этих книг бесплатно, для раздачи знакомым, и рассказала некоторые детали о её написании, услышанные ею от автора. Все детали здесь писать не буду - это было бы отвлечением от темы, но про главу Хотилово скажу. Хоть у Писигина в этой книге часто фигурируют реальные персонажи (скажем, Е.Евсеев в Торжке или девочка из Едрово), но в данной главе персонаж местного краеведа, копающегося в руинах храма - выдуманный, так сказать, собирательный обобщённый образ. Итак, глава из книги про Хотилово.
----------------------------------------------
Хотилово

Есть на трассе между Москвой и Санкт-Петербургом необычное место. Его отмечают многие путешествующие: прямо перед тобой, на горизонте, возникает церковь, и дорога как бы упирается в неё, но затем, перед самой церковью, сворачивает налево и уходит в сторону. Та-кой же вид открывается, когда следуешь из Санкт-Петербурга. Тогда дорога перед храмом уходит вправо. Купол и колокольня этой церкви видны за несколько километров и в солнечную погоду являют собой картину божественной красоты. Когда несколько месяцев назад я впервые всё это увидел, то, пораженный, даже не обратил внимание на селение, у которого находится храм.

И вот, я вновь на трассе, вновь вижу перед собой эту церковь. Теперь уже знаю, что здесь находится старинное село Хотилово…
Но что это?! Прежней красоты как не бывало. Наша церковь – обгоревшая, полуразвалившаяся, опустевшая... Внутри груды обуглившихся кирпичей, обвалившихся кусков стен и ещё чего-то такого, что совсем недавно украшало этот храм. Когда говорят «мерзость запустения» – имеют в виду именно это. Что же здесь произошло?
Обескураженный увиденным, я остановился у сельского магазина и первого же прохожего спросил: «Что случилось?» Мне сразу же ответили, что церковь подожгли, и вообще здесь, в Хотилове, в последние годы всё горит, а почему – никто не знает.

Я зашёл в магазин, где кроме продавцов были еще несколько покупателей, и стал рас-спрашивать о Хотилове. Мне посоветовали зайти в библиотеку, находящуюся неподалеку от магазина.
Сельская библиотека расположена в одном из обычных деревянных домов, который отличается лишь тем, что выкрашен в тёмно-оранжевый цвет. На сером фоне других изб библиотека выглядит почти новой. Внутри – чистота, идеальный порядок и уют, который дополняет натопленная печка. Даже не дополняет, а определяет, потому что от печки тепло особенное, не такое, как от батарей и прочих обогревателей. Из окна видны всё та же обгоревшая церковь и местный Дом культуры. За ними проходит автотрасса с мчащимися автомобилями, за трассой – другая половина села.

Заведующая библиотекой – Мария Федоровна, пятидесяти восьми лет, побывавшая да-же главой администрации Хотилова. Она – хранительница очага культуры в селе. Убери из таких сёл библиотеки – и что останется? Сегодня на селе читают в основном детективы, которые хоть как-то отвлекают, и периодику, выписать которую просто не по карману. Читаемость большая. И зарплата у Марии Федоровны, по её словам, тоже большая – аж триста тридцать две тысячи рублей.
– Это потому что у меня высшее образование и большой стаж, – поясняет она. – У других и того меньше: по сто семьдесят, сто девяносто тысяч.
Мария Федоровна содержит небольшое хозяйство и огород. Иначе не прожить. Часто у неё гостят внуки. А вот один из двух сыновей погиб, здесь же на трассе: его, как и сына Вален-тины Васильевны из Пешек, сшибло машиной. Вот и все, что рассказала о себе Мария Федоровна.

Проходящая по селу автотрасса – настоящий рок Хотилова. На этой дороге погибло много его жителей, и если ставить памятные отметки на месте гибели каждого, то, наверное, свободных мест уже не будет. Отвести же дорогу пока не удаётся, и здесь уже не верят, что удастся. Слишком большие деньги для этого нужны. Это беда всех без исключения селений, расположенных на пути таких вот магистралей. Особенно опасно у такой дороги ночью.
В Хотилове проживают сейчас примерно четыреста пятьдесят человек. Большинство – пенсионеры, которые, чтобы прокормиться, вынуждены собирать и продавать лесные ягоды и грибы. Ещё торгуют картошкой. Больше здесь продавать нечего. Раньше, по словам Марии Федоровны, так не было. Преимущество у того, кто живет ближе к дороге: поставил ведро с картошкой или клюквой – и жди, пока кто-нибудь из проезжающих остановится. А если живёшь чуть дальше, то возможности стоять на обочине целый день, конечно, нет.
Вот как! Коварная эта трасса не только убивает селян, но еще и кормит их, и, отведи её сейчас в сторону, неизвестно, что станет с людьми и селом.

Другая, почти мистическая, напасть Хотилова – пожары. Они здесь случаются с порази-тельной частотой на протяжении последних десяти лет. Церковь – лишь одна из печальных жертв в череде странных хотиловских пожаров. Здесь около десяти лет назад сгорел местный клуб, после чего всю культработу перенесли в стоявший рядом дом. Его переоборудовали в клуб, но и он, спустя несколько лет, сгорел дотла. Теперь Дом культуры расположен в ещё од-ном большом деревянном доме, находящемся рядом со сгоревшей церковью. Несколько лет назад сгорела также сельская библиотека, и уже были попытки поджечь новую, в которой сей-час мы сидим и разговариваем. А самый последний пожар, случившийся незадолго до моего приезда, произошёл в детском саду. Он сгорел буквально через час, после того как оттуда за-брали детей. Кроме того, нередко горят в Хотилове и частные дома. Объясняют эти пожары по-разному, в том числе и мистическими причинами, а всё потому, что никто никогда не видел самих поджигателей. Когда сгорела церковь, то вроде бы рано утром видели там внутри неболь-шой костер, а вот чтобы у этого костра кто-то грелся – не заметили.

Пока мы беседовали с Марией Федоровной, в библиотеку зашла директор Дома культуры. Если библиотекарь – хранительница очага культуры и информации в Хотилове, то директор Дома культуры – Светлана Ивановна – сам очаг. Она энергичная, разговорчивая, даже весёлая женщина лет сорока, в очках, желтой болоньевой куртке и белой вязаной шапочке. Вклю-чившись в разговор, она сразу же стала в нем ключевой фигурой, а тема хотиловского бытописания немедленно уступила место «вопросам культуры».
В ведении Светланы Ивановны вся так называемая культурно- массовая работа на селе. Горят в Хотилове один за другим клубы и Дома культуры, библиотеки и просто дома, а Светлана Ивановна от этого, кажется, только крепчает. Во всяком случае, её запала хватает на всех и вся. Она организует и проводит дискотеки для молодежи Хотилова и окрестных деревень, вместе с Марией Федоровной ведет тематические и литературные вечера, руководит видеосалоном, проводит всевозможные праздники, митинги и прочие массовые мероприятия. Например, отмечается в стране праздник Пожилого человека. Собирают в клубе пожилых людей, и Светлана Ивановна с Марией Федоровной читают им, согласно тематике, стихи о пожилых людях. Какие стихи? Андрея Дементьева, например, – «Никогда ни о чем не жалейте...», или поэта Жупанова – «Пенсионеры»… Ветеранам такие вечера очень нравятся. Всё же какое-то разнообразие, забота, не безразличие.
– Раньше, – рассказывает Светлана Ивановна, – в клубе, который сгорел, мы проводили вечера, посвящённые различным поэтам. Твардовскому, например. Читали вслух его стихи, рассказывали биографию. Кроме того, проводили такие праздники, как «Осенний бал» или «Праздник русской березки», очень хорошие, весёлые. Но сейчас молодежь поэзией не инте-ресуется, только дискотеку подавай.
Но один праздник все же остался и с годами не меркнет. Это День Победы. С тех пор как умерла самая первая глава хотиловской администрации – Вера Ивановна Самарина, – все митинги, уже четвёртый год, проводит директор Дома культуры.
– Мы собираемся у братской могилы, – говорит Светлана Ивановна, – привозим туда всех ветеранов села и окрестных деревень, человек тридцать, приглашаем роту солдат из воинской части, офицеров. Приводим могилки в порядок, красим оградки, убираем мусор, сажаем цветы, и потом уже проводим митинг. Я его начинаю, как положено, вступительной речью, за-тем даю слово главе администрации, затем батюшке Владимиру, потом представителю российской армии. Народу бывает очень много. Молодежь, школьники, все с цветами. Мы вспоминаем погибших, поём военные песни, плачем... Вот этот праздник ещё как-то сохраняется.

И все-таки люди, по словам Светланы Ивановны, стали «не те».
– Я по пожару сужу. Когда церковь загорелась, я бегала и кричала, звала на помощь – ноль внимания. Церковь горит – и пусть горит! Два часа я бегала по трассе, останавливала машины, чтобы кто-нибудь хоть с поста ГАИ позвонил пожарным. За два часа ни одного чело-века, который бы остановился. Ни одного! У всех закрыты окна, и никто не видит, что наша церковь горит. А машин ведь проезжает много. Я даже вставала посреди дороги, останавливала их собой. Некоторые остановятся, но, пока я до машины добегу – трогаются с места и уезжают…
– Чем же это объяснить? – спрашиваю у Светланы Ивановны.
– Не знаю... Ко мне приходил тут один человек, учёный из Бологое, из краеведческого музея, – Светлана Ивановна при этих словах стала высматривать кого-то в окне, – он тут в последнее время почти каждый день возле церкви бывает: ходит, что-то ищет... Так вот он говорил, вроде есть поверье, что, если церковь сгорела, а крест, что был на куполе, не упал, а висит посреди церкви, – его надо или поднять, или совсем снять. Иначе, говорит, будут пожары каждую неделю и вообще будут несчастья на селе. Картина жуткая! Я собираюсь сходить к батюшке и поговорить, потому что люди узнали про крест и теперь хотят как-то его поднять или уже совсем снять, чтобы не висел. Видите! Боятся не Бога, а пожара у себя дома.

Светлана Ивановна посоветовала пойти к церкви и, если там сейчас есть тот ученый, поговорить с ним, потому что он наверняка многое знает и может оказаться мне полезным. Но я особенного интереса к нему почему-то не проявил: мало ли интересных людей, тем более учёных. Меня интересует обыденность, повседневность и обыкновенность, а искать особенное и исключительное – это для других. Поэтому я попросил Светлану Ивановну показать Дом культуры, куда мы тотчас и направились.

Этот деревянный Дом культуры находится, как мы уже отмечали, рядом с церковью, и потому, проходя мимо, мы все же посмотрели, нет ли там этого самого ученого из Бологе. У церкви никого не было. В Доме культуры Светлана Ивановна показала все помещения и рас-сказала, как она проводит мероприятия. Например, дискотека для молодежи проводится в не-большом вытянутом зале – метров двадцать в длину и пять в ширину. Есть тут и нехитрая аппаратура, и что-то вроде светоустановки, и даже небольшая сцена, куда выходит во время дискотеки Светлана Ивановна, становясь диск-жокеем. Предпочтение она отдает современным отечественным ансамблям, певцам и музыкантам, таким как Алена Апина или Татьяна Овсиенко. Молодежь также предпочитает танцевать под их песни, а что до иностранной музыки, то под нее танцуют меньше, и только когда приходит офицер из находящейся неподалеку воин-ской части. Вот этот офицер ставит зарубежную музыку, в которой, видимо, хорошо разбирается. Здесь же, в танцевальном зале, находится печка, а в комнате за дверью – до самого потолка аккуратно сложены дрова. Кроме того, в Доме культуры есть видеосалон на тридцать пять мест. Он заменяет кинотеатр. Есть кабинет и у самой Светланы Ивановны, с большими портретами Филиппа Киркорова, Майкла Дугласа и еще каких-то голливудских звезд. Имеется так-же большая комната для церемоний бракосочетания, где на стене висит герб Российской Федерации и самодельный плакат с надписью: «С праздником! Желаем счастья и здоровья, же-лаем бодрости и сил, чтоб каждый день обычной жизни – лишь только радость приносил!» Вот такой Дом культуры. А как без него?

…«Культуре» в нашей стране повезло особенно. Имею в виду, самому слову. Есть у нас, кроме Домов культуры, еще и Дворцы культуры, а в одном из подмосковных пансионатов я видел дверь с табличкой: «Кабинет культуры»… Причем во всех наших словарях «Дом» и «Дворец» всегда пишутся с большой буквы, а слово «культура» – с маленькой. Кроме зданий, с этим словом связаны ещё и персоналии. Скажем, «зам. по культуре», или «заведующий культурой», или «ответственный за культуру», а сейчас, в связи с реформами, появились «помощники по культуре». Да и «министр культуры» – ещё то названьице. Тут, правда, уже все они пишутся только с маленькой буквы.… Помню, выступал один интеллигентный с виду человек и говорил: «Я знаю, как поднять в районе культуру! Я в культуре уже тридцать лет!» Или как-то один начальник хвастал: «С тех пор как я пришел в культуру...» А вспомните, скольких несостоявшихся начальников у нас «бросали на культуру»!.. Одного моего друга долго мучил вопрос: а «парк культуры» – это что? это как?.. Он даже, при случае, задал этот вопрос академику Д.С.Лихачеву, и тот, бедный, не знал, что ответить, только улыбался. А что здесь ответишь? Вот огороженная по периметру территория, а там, внутри, – деревья, газоны, клумбы, скульптуры, фонтаны, скамейки и лавочки, газированная вода, площадки для культурно-массовых мероприятий, качели, карусели, комната смеха и прочее, что связано с культурой. А за забором, где живут люди, всего этого нет. Значит, надо раз в неделю зайти за ограду и, как говорится, «окультуриться». А недавно в Москве возвели какие-то странные сооружения с пирамидками, башенками и ещё бог знает с чем, и надо было все это как-то назвать. Вроде поначалу назвали «Российский культурный центр», но задумались: как это центр может быть «культурным»? Культурным или бескультурным может быть только человек. Тогда решили назвать «Центр Российской культуры», но так, кажется, тоже нельзя: кто там знает, где этот центр?
Это у Земли может быть центр, у города, у села, – а у культуры? Назвать «Российский центр культуры» – то же, что и Дворец культуры, только ещё и с национальным оттенком… Словом, очень большие трудности у нас с культурой, и я думаю, что в ближайшее время они сохранятся. Самой-то культуры вроде немного, а трудности с нею – вон какие…

Я сфотографировал Марию Федоровну и Светлану Ивановну на память, попрощался с ними и направился к своей машине. Путь мой проходил мимо сгоревшей церкви, и, чтобы сфотографировать ее изнутри, я туда забрался. Там сразу же увидел человека, который стоял по-среди кучи битого кирпича и, задрав голову, смотрел наверх, будто что-то выискивая. Это и был тот самый учёный из Бологое, о котором рассказывала Светлана Ивановна. Он был невысокого роста, щуплый, лысоватый, с седыми усиками и в очках. Одет он был скромно, но не по-деревенски. Было заметно, что он не здешний. Этакий интеллигентный старичок из Черѐмушек…
Заметив меня и сдержанно прореагировав на моё уверенное приветствие, он опять стал смотреть вверх в поисках чего-то важного.
Я, имея в виду предупреждение о том, что учёный этот особенно ни с кем не разговаривает, тем не менее спросил, чего он ищет. Старичок, не отрывая глаз от потолка, начал говорить совсем о другом.
– Вот, все думают, что какие-то мерзавцы взяли и подпалили храм. Но никто не знает, кто именно...
После продолжительной паузы и моего выжидательного молчания он вновь произнес:
– Да. Церковь эта слишком явно выделялась среди всего остального.
– Что вы имеете в виду? – спросил я.
– А то, что всё должно гармонично и естественно развиваться, а достигнув своего пика, так же гармонично и естественно угасать, пока не закончится вовсе... Вот вы – откуда, молодой человек, чем занимаетесь?
Я ответил, что просто еду из Москвы и смотрю на всякие любопытные вещи, может быть, потом получится книжка...
– Как у Радищева? Ну-ну! Тут каждые два-три года появляются такие... Так вот, вы можете ответить: вы ещё развиваетесь или уже достигли своего пика?
– Не совсем понимаю, – слукавил я.
– Поясню, – сказал старичок, приблизившись ко мне. – Каждый человек, если, конечно, он человек, – стремится сделать что-то значительное. У него есть свое начало, затем свой пик, а потом – неизбежный конец. Кем бы ни был человек, он развивается именно так.
То ли это какой-то поступок или, если это чиновник, то карьера, если писатель – книжка… Такой момент, который сам человек считает своей вершиной, у каждого есть. Кого бы мы ни взяли: артиста, спортсмена, политика... Все они достигают определенной высоты, некоторые славы – и всё… Потом уже идет всякая бутафория вроде декоративной славы и прочая чушь, с настоящим ходом вещей ничего общего не имеющая. И у каждого народа такой пик то-же имеется, у каждой страны… Возьмите Монголию: сегодня – это ничто, а в прошлом не-сколько веков она была самой могущественной державой…
Венгрия была в свое время великой страной, империей, а теперь это обыкновенная в геополитическом плане страна. Или Голландия, некогда великая морская держава… И так, кого бы мы ни взяли и к чему бы ни обратились – у всего есть начало, пик развития и печальный, как правило, конец… Возьмите города. У каждого из них тоже свое начало, расцвет и медленное угасание... Видели это село, эти дома, людей, чем они занимаются, как живут? Вы же видите, что оно умирает. Людей осталось совсем немного, и то одни немощные старики. Молодежь, если и есть, разбежится. А чего ей тут делать?
Будущего здесь нет. Ни у кого! Все дома старые, покошенные, гнилые… И на этом фоне высилась вот эта церковь, возведённая, кстати, в честь весьма знаменательного события, о котором даже жители местные толком ничего не знают... Вот, возьмите и, пока я тут осматриваю, почитайте…

Старичок достал из своего портфеля папку со старыми газетами и дал мне одну из них. Это оказалась бологовская городская газета «Новая жизнь» от 6 февраля 1992 года, в которой помещена большая статья директора городского музея В.Сычева.
Я включил диктофон и стал читать вслух, чтобы потом воспроизвести записанное на бумаге. Разумеется, я зачитывал лишь самые интересные и важные отрывки из этой статьи.
«...Год 1744. Уже тогда главным для села (Хотилова – авт.) было существование почтового тракта. Именно он, а не скудные клочки полей, кормил бывшую посадникову вотчину. Через несколько лет императорский библиотекарь Александр Радищев напишет: “Хотиловский Ям был уже в виду... Дорога была негладкая, лошади шли шагом...” Императорскому библиотекарю спешить было некуда, курьерская гоньба была ему не по чину. Те же, кому было по чину, на “неровности дороги”, в которых, бывало, и возок утопал, как в болоте, внимания не обращали.
Давайте заглянем в одну старую книгу. “...Она (императрица Елизавета Петровна) наследовала энергию своего отца, строила дворцы в двадцать четыре часа и в двое су-ток проезжала тогдашнй путь от Москвы до Петербурга, исправно платя за каждую загнанную лошадь…” ...Но столь стремительные передвижения императрицы, отмеченные Василием Осиповичем Ключевским, которого мы процитировали, не всегда были следствием лишь взрывного характера “дщери петровой”. Чаще обстоятельства понуждали её к этим ско-ростным мучениям – иначе и не назовешь ту езду по старому петербургско - московскому тракту.

Итак, год 1744. Всего год назад, как гласит “Иллюстрированная хронология истории Российского государства в портретах”, “...Елизавета вызвала из Голштинии четырнадцатилетнего племянника Петра Ульриха, сына Анны Петровны, объявила его своим наследником под именем Петра Федоровича”. Начинающая свой путь императрица заглядывала далеко вперёд во времени, и выбор наследника престола и будущие её деяния были, как бы сегодня сказали, “просчитаны” до мельчайших тонкостей. Государственные соображения перевесили на чаше весов и дурные наклонности прусского племянника, и чужеродность его российскому духу. Властители, увы, не всегда властны в своем выборе. Помянутый нами Ключевский потом с сочувствием заметит: “...назначенный ею наследник престола – самое неприятное из всего неприятного, что оставила после себя императрица Елизавета...”

Все просчитано. Будущий император пристроен под строгий надзор при дворе. Тут же рядышком (пусть присматривается!) – и будущая предполагаемая императрица. При крещении лютеранку из Штеттина Софью-Августу нарекли Екатериной. Было ей в том достопамятном году неполных пятнадцать лет. И был этот год мучительным и тревожным для неё... И судьба России (та судьба, которую она получила) была буквально на волоске. А самым тонким местом, где волосок этот мог со стоном оборваться, было ни что иное, как наше Хотилово. Имен-но здесь переплелись судьбы русской истории, судьбы России, олицетворенные в судьбе бу-дущего императора Петра III и будущей императрицы Екатерины II. Но пусть она сама об этом расскажет:

“...Как только... зима установилась, мы поехали из Москвы в Петербург в санях. Мать и я в одних, великий князь (будущий Петр III) и граф Брюммер в других. 18 декабря день рождения императрицы мы отпраздновали в Твери, откуда уехали на следующий день. Приехав на полпути в Хотиловский Ям, вечером, в моей комнате, великий князь почувствовал себя плохо. Его отвели к себе и уложили. Ночью у него был сильный жар. На следующий день мы с матерью пошли к нему в комнату, но едва я переступила порог двери, как гр. Брюммер пошел мне навстречу и сказал, чтоб я не шла дальше. Я хотела узнать почему. Он мне сказал, что у великого князя только что появились оспенные пятна. Так как у меня не было оспы, мать быстро увела меня из комнаты, и было решено, что мы с матерью уедем в тот же день в Санкт-Петербург, оставив великого князя и его приближенных в Хотилове. Графиня Румянцева и фрейлина матери остались, чтобы ходить, как говорят, за больным. Послали курьера к императрице, опередившей нас и бывшей уже в Петербурге... В некотором расстоянии от Новгорода мы встретили императрицу, которая, узнав, что у великого князя обнаружилась оспа, возвращалась из Петербурга к нему в Хотилово, где и оставалась, пока продолжалась болезнь”.

...Где же стоял тогда тот дом, где Господней волей решался не только вопрос жизни или смерти Петра Ульриха? Ведь одолей его черная оспа – вместе с бывшим прусским принцем умер бы и российский император Петр III. И отправилась бы обратно в Голштинию новообращенная девица Екатерина и вскоре, наверняка, опять стала бы Софьей-Августой... И не было бы мятежного дня 28 июня 1762 года, когда плечи гвардейцев подсадили на российский престол жену Петра III. Кто бы переписывался тогда с Вольтером и Монтескье?.. И кто бы загнал на десятилетнее “безвыездное пребывание” в Сибирь Александра Радищева? Но любой, мало-мальски знающий историю человек, скажет, что не было в то время другого претендента на российский престол, который смог бы создать в России ту атмосферу просвещения, в которой засветились столь наэлектризовано имена Новикова и Радищева, Державина и Фонвизина...

Так что нисколько и не преувеличу, сказав, что за плотно занавешенными окнами неведомого дома в селе Хотилово императрица Елизавета Петровна выхаживала будущую судьбу государства. Ту судьбу, которую мы наследовали. Жаль, конечно, что не суждено нам теперь узнать, где же стоял тот дом в Хотилове, который заслужил памятную доску...»
– Да! Ничего себе, деревенька! – произнес я, передавая только что прочитанную статью подошедшему старичку из Бологое. – Значит, этот собор поставили в честь выздоровления Петра Третьего?!
– Совершенно верно. Учитывая наши традиции и то, что государь в России есть олицетворение государства, можете себе представить, что целый месяц здесь, в Хотилове, находился центр политической жизни империи! Ведь здесь жила императрица и наследник, а в России где государь – там и столица. Да и вопрос вон какой решался! Вот это и был пик Хотилова. Да такой, какой не у всякого большого города может быть. И в честь такого знаменательного со-бытия был построен этот собор, которому имя было дано Петра и Павла. Собор этот возвышался над Хотиловым, а само село со временем пришло в упадок, обнищало, обезлюдело, и получился чудовищный перекос: прекрасная церковь и ветшающая округа.

Нарушилась гармония. И такое состояние долго не могло продолжаться. Надо было или поднимать село до церкви, или... Вот второе и случилось… Церковь сгорела. Причем, я тут который раз хожу, смотрю, наблюдаю... словом, она сама загорелась, её никто не поджигал. И вот теперь эта почерневшая церковь уже ничем не выделяется, никого не восхищает, находится в полной гармонии с селом, и даже чуть хуже, а потому уже село будет как бы «догонять» церковь, дома, значит, будут гореть... И так, пока здесь камня на камне не останется.
– Забавная гипотеза, – сказал я. – По-вашему, надо скорее восстанавливать этот храм и тогда начнет оживать Хотилово?
– Мало этого. Себя надо восстанавливать и, вместе с собой, – этот храм, а иначе опять ничего не выйдет… Я, когда узнал, что сгорела церковь, послал сюда своего молодого практиканта. Думаю, пусть он всё детально выяснит и сделает опись. Так местная шантрапа его из-била: думали, что он подпалил. Вот так!
– Есть сёла не лучше Хотилово, такие же полузаброшенные, но в иных есть очень красивые и ухоженные церкви, – возразил я старику- ученому.
– Все эти церкви тоже обречены, если рядом с ними не будет налаживаться жизнь, не будут строиться дома, выращиваться урожай, учиться дети, становиться добрыми люди... Храмы постоят-постоят, и что-нибудь с ними произойдет, вот как здесь.
– А как же на это смотрит Бог? – спросил я.
– Чего? – вдруг раздраженно вскрикнул старик. – А какое дело Ему до всего этого? По-смотрите на себя, на людей, на то, как вы все живете, и подумайте, нужны ли вы такие Ему?
– Ему до всего и до всех есть дело! – упрямо ответил я, вспомнив какую-то телевизионную дискуссию на религиозную тему...
Старик посмотрел на меня из-под очков, смерил с головы до ног и уже спокойно произнес: – Слишком много чести.
После этого он отвернулся и больше со мной не разговаривал. Я стал для него таким же, как всё вокруг, как лежащая здесь же куча битого кирпича... Хотел я ему сказать что-нибудь этакое, но… немного постояв, направился к магазину, у которого стояла моя машина.
От этого магазина до конца села примерно километр-полтора. Пока ехал – насчитал четыре черных пепелища...

[Павел Иванов]

Да, текст этот давно в сети висит. По-моему, принципиальной разницы нет с нынешним днем, разве что народ совсем разбежался.

[Павел Иванов]

Отчитываюсь о небольшой поездке в эти места в прошлую пятницу. Ездили с искусствоведом и архитектором из Твери Еленой Грачевой «на Чевакинского» - в Вешки и Хотилово. Все прошло удачно. Вешки сделаю на Своды, это отдельный разговор.
В Хотилове дела идут, и даже неплохо.

Понемногу закрывают трапезную. Очень аккуратно сделан храм – вот теперь он точно 1763 года, и он прямо заиграл.

Я, разумеется, побежал смотреть и фотать дома. Увы, лучший в селе дом – Дьяконовых – два года назад изуродован (самими хозяевами, они его не продавали… вот так, Евгений Иванович, убили курицу, которая могла бы золотые яйца нести). В двухстах метрах от церкви Саввы Чевакинского и в ста метрах от парковки автомобильной-автобусной, дорогу переходить не надо… был абсолютно туристический объект – почти не тронутый переделками дом богатого ямщика XVIII-XIX вв. Теперь просто дом, так себе дом, никто на него взгляд не обратит.

Погода была… ммм… чуднАя. То светило ласковое теплое еще солнышко, то дождь проливной зарядами, то ветер промозглый. Это видно и на фото – храм весь умытый и согретый, а через несколько минут начала подкрадываться синюшная туча.
Дом №103, конечно, был мной отмечен сразу. И я рванул к нему. Какой красавец!

Это XIX век, на глаз примерно так 1 половина – середина, с переделанной, но еще сохранившей частично старые формы огромной кровлей на самцах. Декор худшей сохранности, чем был у Дьяконовых, но здесь он, в отличие от него, еще есть – так что довольствуемся малым. Хозяйка явно была на месте, но, как принято в таких местах, не показывала признаки жизни. На противоположной стороне бабка на крыльце дома сторожила свои продажи придорожные и посматривала на меня. За ней два дома, в том числе один (желтый) – схемы 2х2 (окна), безусловная 1 половина XIX века, и таких тут несколько.

Но на него времени уже нет, туча подходит, я понимаю, что успею к машине только бегом. Но не тут-то было. Бегу по той стороне, где церковь и у нас стоит машина, и вдруг возле меня притормаживает полицейская машина (всем понятно? - чтобы меня поймать, они развернулись через сплошную и рванули по встречке). «Кто вы такой, что делаете? Ваши документы?»
Мне стало смешно. И я сразу спросил в лоб: «Ребята, подбросите до машины, дождь начинается, промокну, не успеваю». «Ребята» были, действительно, слегка обескуражены, просмотрели мой фотоаппарат, что в нем было наснято (такого они, видимо, не видели в фотоаппарате никогда), причем я, пользуясь возможностью, быстро их проинструктировал, чем отличается дом на самцовых кровлях от обычного, и что Хотилово - редкостнейшей сохранности село». – «А в Волочке были, там такие же дома?» - «Конечно, но там немного другие», - «А вологодскую сторону знаете?» - «Ну, вот да, там что-то подобное есть, но у нас такие дома – только здесь». В общем, они оказались милыми и добрыми борцами с террором и бдительными сотрудниками. Мы лихо прокатились по встречке до машины Елены. Только я в нее вскочил, дождь ливанул как из ведра. Впрочем, он был недолгим. Мы поехали назад. Елена – не слишком опытный водитель, тем более желания не было еще раз попадаться гражданам при исполнении при полицейском развороте на трассе в деревне. Поэтому мы развернулись за Хотиловом и поехали обратно. Дождь тем временем кончился. У «того» дома стояла хозяйка, и я немедленно потребовал у нее тормозить. Наверное, странны были со стороны наши маневры по поиску, где притормозить в деревне на трассе. Нашли, наконец, уголок в бывшем прогоне. Пока мы искали, где встать, хозяйка уже опять ретировалась. К счастью, бабулька на противоположной стороне по-прежнему стояла была на месте, я пошел к ней.
Дальше все было обычно. Наладить контакт было делом одной минуты. Через пять минут вокруг меня стояли три женщины, включая хозяйку искомого исторического дома, любопытство которой выманило ее довольно быстро. Они напряженно вспоминали, кто в каком доме жил, как кого звали и когда кто помер. Выяснилось, что дом №103 может быть прослежен по предыдущей хозяйке Марии Скреплевой на сто тридцать примерно лет. И тогда он уже был. А сколько ему лет на самом деле – спросить уже не у кого.

«Желтый дом» принадлежал Смолиным, он очень старый (это и вся информация). Есть там бабушка, но посторонним не откроют – совсем. Очень старые, но переделанные дома и напротив, в войну в них располагался госпиталь.
В общем, расстались мы друзьями. В конце я осторожно ввернул про церковь. «Да чего там…», - заметила хозяйка дома №103, - «я и не хожу туда сейчас; там одни украинцы работают, а раньше…» - «А что раньше?» - «Убрали от нас нашего Женьку!»
Тут теток прорвало.
-К нему, бывало, придешь, он сразу за стол сажает!
-Он самую тяжелую работу сделал по церкви, теперь-то что осталось? Всего ничего!
-А его и не вспоминают!
-Он приезжал недавно, я видела, парень тут недавно помер, с ним работал, совсем молодой.
В общем, Капитан стяжал настоящую народную любовь. Заметьте, я ни единым словом ни назвал его до этого и не выразил своего к нему отношения.
Это дорогого стоит.
И прошу прощения – во время этих приключений у меня совсем не было возможности всех этих героев фотографировать.

Самое главное. Велено Евгению Казарину передавать горячий привет. Передаю!

[Алексей Крючков]

Спасибо огромное, Пал Сергеич!!! За такую душевную зарисовку... Эх, даже жалко, что не был с вами... Вы уж сообщайте, ежели будет возможность!
Ща пошлю Казарину в Контакте уведомление - пущай заглянет, порадуется!

[Алексей Крючков]

Братцы, кто помнит Евгения Владимировича Казарина-Преображенского, восстанавливавшего храм в с.Хотилово. Помолитесь за его здоровье, а то вдруг станет поздно... С ним что-то случилось, его страничка удалена https://vk.com/id267785099, телефон не отвечает, а жена на мой вопрос ответила: "Давайте подождём...пока всё устаканится." Я боюсь, что у него случился третий инфаркт... (И не его ли уже успели "похоронить" на сайте храма будущей датой - http://hotilovohram.ru/news/2016/?) Давайте помолимся за его здравие, это чуть ли не единственное, чем мы можем ему помочь сейчас...

[Алексей Крючков]

Что-то странное происходит... Светлана Владимировна Казарина сегодня вдруг удалила свою страницу в Контакте. Ну, это понять ещё можно, если случился стресс... Но на сайте храма анонимный администратор сегодня удалил вчерашнюю запись (якобы за 31-е декабря) и сделал вместо неё другую (якобы за 20-е января, хотя сегодня ещё только 18-е) следующего содержания:

"Мне переслали смс, поступившие от Светланы Станиславовны 14.12.2016 года. "Вчера было девять дней.... Похоронили в Питере.... Флот оплатил половину расходов.... Разговаривать сейчас не хочу. Бог нам всем судья." Руководитель работ Святого Храма сего Евгений Владимирович умер 05.12.2016 года. В связи с похоронами Евгения Владимировича Светлане Станиславовне нужна помощь. Помогите кто чем может. Номер карты: Ивановой-Казариной Светланы Станиславовны: 5469 1100 1368 0194. Прошу заказать сорокоусты о упокоении во все Ваши Храмы. Пишите на почту Храма. Все письма перешлю ей. Что говорить. Мы все понимаем какая это утрата. 20.12.2016 12:41"

Но этого не может быть! По крайней мере, по дате. Потому что 9-го мы с ним дважды за день переписывались! В 2:50 ночи он мне написал о состоявшихся накануне "посиделках по четвергам" (8-го). На что я задал ему вопросы (в 13:48), а он мне на них ответил в 15:47, притом, написав очень много текста!!! Вот цитата из этого его последнего полученного мною письма:

"Ответ,пожалуй,начну с самого каверзного вопроса...про здоровье. Пустое это,говорить о том,чего нет... вот смотрю на Стивена Хокинга и знаете,он у меня больше оптимизма вызывает,нежели розовощёкие гопники.Так,что здоровье - это штука такая... В моём, конкретном, случае-я устал себя караулить и единственное о чём сожалею,это о том,что нет доброго коньячка или приличной водочки.Уж больно грибочки в сей год Станиславовна замариновала...ем и понимаю,что свершаю преступление.Маринованные грибочки должны жить в симбиозе с водочкой. А так-просто перевод продукта. Да и табачка приличного нет для моей трубочки,а сигареты не могу курить-редкостная дрянь.Вообще-то не смотря на некую мою бомжеватость,пусть и не скромно это прозвучит,я человек гурманистай...толк в хорошем вине и табаке знаю на уровне хранцузского сомелье и кубинского торседорос.
Генетика подпорчена предками..."

15-го на его странице появилось " Отсутствую по уважительной причине", на следующий день страницу удалили.

[Алексей Крючков]

Казарин - жив!!!!!!!!!!!!!
Телефоном и банковской картой завладели мошенники (забыли пакет в маршрутке), заблокировали его аккаунты и разыграли его смерть, чтобы собрать пожертвования на карту Светланы, которой они завладели. Частично им это удалось, благодаря легковерности Ушакова (администратора сайта храма), разместившего сообщение о сборе пожертвований на своем сайте ((
Ну, об этом Евгений напишет сам на своей страничке. А я эти сообщения через некоторое время удалю.

Все эти дни мне не хотелось верить в плохую весть, и я не мог поверить из-за нестыковок в датах...
И когда узнал, что плохая весть - ложная, то вспомнились строки К.Симонова из стихотворения "Жди меня"...

...Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.

[Денис Ивлев]

Че за бред, Алексей? На карту невозможно собрать пожертвования, точнее снять их с неё, если только она не написала пин-код на самой карте! Или не блокировали карту сразу после кражи? Поэтому ничего собрать им не удалось, а деньги поступившие на кару можно перевести на другую. И вообще эта история весьма странно звучит... Слишком много вопросов и нестыковок, но сейчас с одной рукой печатать их сложно.

[Алексей Крючков]

Зачем снимать наличку, если деньги можно вывести через Интернет-банк на другую карту или в оплату за товар? Имея сверх карты ещё и украденный заодно сотовый телефон владельца...
Карту сразу не блокировали, потому что не ожидали проблем. Он же писал, что хватились только тогда, когда прочитал о своей кончине на сайте Хотиловского храма! И чуть вправду дубу не дал от этой вести... Даже ущипнул себя - жив он ещё, или уже - нет? )
Люди пожилые, живут в глухой деревне, в другом мире. На двоих имеют один сотовый... Пароли вечно забывают, поэтому они у них были записаны в сотовом, к тому же...
Лично у меня доверие к Казарину очень высокое.

[Денис Ивлев]

Казарина не осуждаю ничуть, а вот хотиловских модераторов поругать можно. не наведя точных справок публиковать глупость на сайте! но, ничего, значит жить будет долго!!! в таких случаях есть хорошая примета!)))