Каждое лето, во время каникул меня отправляли в Гарусово, в пионерский лагерь. После войны там был детский дом, а с 1952 года школа для глухонемых детей. Не всех детей разбирали на летние каникулы, некоторые оставались в школе на все лето. Поэтому, как правило, к концу смены обычные любознательные ребятишки могли на пальцах изъясняться с местными.
Ранний подъем, умывальники с ледяной водой на деревянных столбиках, запах мятного зубного порошка, земляничного мыла, громкие речевки по любому поводу и без: на завтрак- песня, на озеро- песня, бодрый шаг, не пищать! Самое неприятное: туалеты- бетонные дырки на узком основании, у мальчиков повёрнуты в одну сторону, у девочек в другую, между ними общая перегородка.
Самое прекрасное: качели «гигантские шаги», под попой веревочная петля, разгоняешься компанией человек в десять, и летишь, пока не тормозится, потом опять разгоняешься и полет! Замечательно, когда старшие мальчишки снисходили до малышей и разгоняли качель до почти горизонта над землей. Невозможно забыть состояние счастья и замирания души.
После окончания первого класса, во время первой поездки в лагерь, меня приехала навестить мама. Когда все родители уезжали в Удомлю, я орала не своим голосом и требовала, чтобы забрали домой. Долго бежала за машиной и упала в пыль, обдирая ноги о камни. Моя бедная, тоненькая мама, рыдала громче меня, видя такие мучения, и уже все были готовы остановить грузовик и забрать ребенка домой.
Огорченная мама, вся в слезах, по приезде в Удомлю прибежала на почту (телефонов раньше не было), заказала разговор с Гарусово и прорыдала в трубку: «Как там моя девочка?» На что ей ответили, мол сейчас поглядим. Громко закричали: «Людочка, беги скорее, мама звонит!» И вдруг на заднем плане моя мамочка слышит: «Скажите маме, сейчас некогда разговаривать, мы играем». Вот такие истории я помню. Правда, после этого ничего подобного не случалось, и все последующие годы я с удовольствием ездила в свою обязательную смену, сначала в Гарусово, а позже- в Гузятино, около Березайки.
Дача «Чайка» находилась недалеко от нашего лагеря, за озером, куда, конечно, ходить было запрещено. Но как-то нас повели туда на экскурсию.
Продолжение см. в
теме о Чайке... Усадьба «Гарусово», где находился наш лагерь, полностью развалилась. Для его восстановления и текущего ремонта, в нужное время не нашлось ни средств, ни желания у районных властей и руководителей атомной станции.