Перхово + Очеп и Дугино (Вышневолоцкого р-на)

[Павел Иванов]

Разбирал тут старые фотографии, сделанные в библиотеке ТвГУ - номера "Тверских губернских ведомостей". Щелкнули мы и эту статью про Дугино и отдых тверских гимназисток, мне было тогда не нужно, просто - вдруг пригодиться. Надеюсь, не лишняя в самом деле. Это №23 за 1907 год. Дом можно уверенно датировать 1 половиной - серединой XIX века, он в обшивке и переделке конца века, с террасами, как тогда было модно. Конца статьи только не нашел - может, Светлана Будкина довыложит?
По крайней мере, любопытный материал для истории Удомельского района.

[Алексей Крючков]

Интересная статья... А где окончание?
Столько таких мелких подробностей в губернской газете!! Видимо, тогда не было проблемы с нехваткой площади? )
И ещё не понятно, где там 2 острова? На космофото между Перхово и Труфанихой есть только один! http://wikimapia.org/#lang=ru&lat=57.72 ... 8&z=15&m=b

[Светлана А. Будкина]

окончание №23 1907г

продолжение №24 1907г

[Балаблиха]

Статья очень интересная, спасибо!
Выкладываю ее в текстовом виде. На одной из страниц не все слова были понятны - ставила многоточие

Летняя колония
Общества вспомоществования бедным ученицам
тверской Мариинской женской гимназии(Отчет за 1906 год)

В отчете за 1904 год у нас сообщалось, что, по мнению заграничных устроителей колонии и по нашему собственному опыту, следует устраивать небольшие колонии, дорожа их семейным характером, не более как на 15 человек, с одной заведующей, одной помощницей и кухаркой. Недостаток средств заставил нас в нынешнем году несколько отступить от этого типа и организовать колонию на 14 человек с одной заведующей и кухаркой. Для заведывания колонией необходимы опытные педагогички, а потому прежде всего мы и обратились к известной Обществу г-же В.К. Крегер с просьбой принять на себя, по примеру прошлого года, исполнение обязанностей заведующей; но г-жа Крегер от нашего предложения отказалась, ссылаясь на предстоящие ей лучшие, чем наши, условия службы по тверскому губернскому земскому страхованию. Отказалась и сестра ее, земская учительница (прошлый год была в колонии помощницей); как на причину отказа, она указывала на трудность ведения колонии одной, без помощницы. Представлялась возможность вступить в переговоры еще с одной из отдаленного уезда земской учительницей, но этой возможностью мы не воспользовались, так как у нас не было данных о ее педагогической опытности. К классным дамам, к учительницам гимназии и городских начальных училищ мы уже не обращались, помня отрицательные результаты на наши к ним по этому предмету просьбы. Отклоняя просьбы, они ссылались на необходимость отдыха после тяжелых трудов за истекший учебный год и большую нравственную ответственность за участь детей. Случай указал на другой источник педагогических сил, именно на корпорацию воспитательниц тверского епархиального женского училища, но и там нас сначала постигла неудача; лишь впоследствии, и то после усиленных просьб, явилась возможность заручиться согласием г-жи А.П. Серговской, специально заведующей нормальной начальной школой при училище. Таким исходом предварительных переговоров мы были очень обрадованы, так как в наших руках были данные, удостоверяющие, что г-жа Серговская имеет прекрасный характер и образцово ведет порученное ей школьное дело. Однако радостное настроение продолжалось недолго. Приняв предложение, г-жа Серговская заявила, что по домашним обстоятельствам она может пробыть в колонии лишь только первый месяц. Условие это нас крайне опечалило, но мы приняли его в надежде, что г-жа Серговская, как пользующаяся большим уважением и любовью среди воспитательниц, поможет нам и через сих последних, и непосредственно, в приискании заведующей на второй месяц. К счастью, надежда наша вскоре осуществилась, и на второй месяц была приглашена учительница корчевского двухклассного народного училища Министерства Народного Просвещения г-жа О.А. Вершинская. Таким образом удалось, наконец, сформировать педагогическо-воспитательный персонал в лице гг. Серговской и Вершинской; обе они прекрасно кончили курс в царскосельском епархиальном женском училище и обе опытные педагогички; г-жа Серговская, кроме того, хорошо знала пение и музыку (фортепиано).

Средства, обеспечивающие существование колонии, образовались, благодаря сочувствию губернского земства и отдельных лиц.
А) Губернским земским собранием было ассигновано – 100 руб.
Б) Пожертвовано:
1) неизвестным – 6 руб.
2) ученицей гимназии Давкшо – 50 коп.
3) ученицей гимназии Никифоровой – 3 руб.
4) С.Н. Агафоновым – 5 руб.
5) Н.Н. Лебедевским – 50 коп.
6) Н.М. Долгово-Овсянниковой – 1 руб.
7) Н.Г. Плехановой – 2 руб. 50 коп.
8) неизвестными – 10 руб. 48 коп.
9) М.М. Егорченко – 3 руб.
10) С.Е. Блохиной – 3 руб.
11) неизвестными – 1 руб.
12) И.М. Драновым – 10 руб.
13) О.И. Катюжинской – 10 руб
В) % по книжке сберегательной кассы – 6 руб. 46 коп.
Г) Осталось от прошлого года – 110 руб. 72 коп.

ВСЕГО – 273 руб. 16 коп.

На эту сумму и на ожидавшиеся еще пожертвования в колонию было отправлено 14 учениц: II класса – три, III класса – одна, IV класса – две, VI класса – три, VII класса – четыре и VIII класса – одна; из них только три новеньких, остальные же были в колонии по нескольку раз.
Выезд был назначен на 13 июня с четырехчасовым пассажирским поездом. Ученицы, за исключением Д., заблаговременно собрались на станцию. Около них группировались их родители, родственники и знакомые. Заведующая хлопотала о выдаче проездных билетов и убеждала станционное начальство, что ученицы и часть багажа должны быть провезены бесплатно. Начальство не признавало такого права; хлопоты увенчались успехом лишь тогда, когда в «Сборнике тарифов» было найдено распоряжение Министра Финансов, по которому наше Общество включено в перечень закрытых учебных заведений и благотворительных Обществ, пользующихся правом бесплатного проезда в санатории.

Из Бологое выехали с одиннадцатичасовым ночным поездом, прибыли на станцию Удомля Рыбинско-Бологовской железнодорожной линии около 2х часов утра, а отсюда на заранее высланных лошадях благополучно приехали и в Дугино, принадлежащее организатору колонии, почетному члену Общества М.П. Полетаеву.
В Дугине колонистки были радушно встречены сестрой владельца усадьбы, г. Пчелиной, в лице которой заведующая нашла опытную хозяйку, всегда готовую помочь добрым советом. К приезду колонисток были приготовлены: соломенники из яровой соломы (подушки, одеяла и вообще постельное белье у колонисток свое), провизия, расставлены железные кровати и т.п. Весь большой дом, за исключением мезонина и небольшой угловой комнаты, был отдан в бесплатное пользование колонии, в трех комнатах устроены спальни, в четвертой, самой большой – столовая; в этой же комнате устраивались танцы, музыка, пение, шарады, она же служила и классом. Спектакли и литературные вечера по-прежнему нашли себе приют в риге. На случай заболевания учениц и подачи первой медицинской помощи была привезена аптечка, ежегодно безвозмездно отпускаемая губернской земской управой, привезли с собой и книги для чтения из гимназической библиотеки, и через некоторое время из гимназии была прислана фисгармония.
Ученицы скоро сошлись с новой заведующей, и под ее разумным руководством тихо и мирно потекла жизнь колонии. Немедленно составился хор, организатором и душой которого была заведующая. Начались спевки под фисгармонию. С разрешения священника колонистки пели на левом клиросе, на правом пел хор крестьянских девушек под руководством псаломщика. Колонистки пели стройно; крестьянам нравилось их пение, а церковный староста неоднократно высказывал, что голоса у «ваших» много мягче «наших». В церковь ходили в каждый воскресный и праздничный день.

В общем, по примеру прежних лет, режим в колонии был таков. Все колонистки вставали утром в 8 часов, большинство умывалось на озере. После общей молитвы и чтения Св. Евангелия пили чай (сладкий), к чаю подавался черный хлеб с чухонским маслом; по воскресным и праздничным дням утренний чай был после обедни; к чаю всегда подавался белый пирог. После утреннего чая колонистки посвящали себя различным занятиям: одни читали, другие подготовлялись к поверочным экзаменам, делали цветы из бумаги, шили, вязали, вышивали, списывали роли и т.п. Между двенадцатью и часом был обед, состоящий обыкновенно из двух блюд: первое – мясное, а второе – молоко, макароны и т.п.; перед обедом купались. После обеда колонистки группами гуляли в лесу, собирали землянику, грибы, катались в лодках по озеру вплоть до 5-6 часов, к какому времени все собирались к чаю; к вечернему чаю всегда подавался белый хлеб; перед чаем купались. В 8 часов был ужин, состоящий из тех же блюд, как и за обедом; после ужина проводили время вместе, предаваясь различным играм, пели под фисгармонию, играли на балалайках, мандолине и гитаре, устраивали шарады, репетиции и т.п. Пели русские песни и все, чему научила их гимназия, но и здесь, в колонии разучено было несколько недурненьких вещиц; так, иногда по вечерам пели:
«Сумрак туманный уж пал на поля,
В тихой прохладе заснула земля.
Добрая ночь, тихий покой,
Божий покров над заснувшей землей!
Всем, кто трудился над нивой земной,
Бог посылает в отраду покой.
Добрая ночь, тихий покой,
Божий покров над заснувшей землей!»
и т.д.
Стройное пение и мягкие звуки фисгармонии далеко разносились по окрестности.
В 10 часов, после молитвы, ложились спать. По примеру прежних лет колонистки дежурили днем по очереди для поддержания чистоты в помещении колонии, накрывали на стол, собирали чай, убирали столовую и чайную посуду и помогали в кухне.

Красиво в Дугине, но живописны и его окрестности. Особенно хорош принадлежащий Уделу сосновый бор в верстах трех от Дугина, на правом берегу реки Волчины. Впрочем, колонистки редко сюда ходили, как по причине его удаленности от усадьбы, так и потому что через него проходит небезопасный большой бежецкий тракт, - излюбленная в нашей местности дорога людей, растерявших на своем скорбном жизненном пути все честное, хорошее и доброе. Версты на 1,5 от бора, ближе к Дугину, на Перховском озере, лежит остров, по народному названию Псково; по острову проходит плановая дорога, связывающая Дугино и окрестные селения с бежецким трактом. Колонистки люби гулять по этой дороге; она идет среди соснового бора, представляет из себя прекрасную тенистую аллею на протяжении около версты и совершенно безопасна. Нравился им и довольно высокий обрыв, находящийся в усадьбе и почти отвесно спускающийся в озеро. С обрыва открывается роскошный вид на далекий холмистый Барский островок, почти сплошь покрытый хвойным лесом, и на близлежащий полуостровок Сосновец. На островке любил посидеть глубокоуважаемый, известный в литературе, детский писатель П.В. Засодимский, некогда бывший нашим соседом-дачником. Почти на краю обрыва, на «оползне», одна из колонисток устроила беседку, с которой хотя Сосновца и не было видно, но зато Барский островок был во всей красе перед глазами; в беседке она любила почитать и полюбоваться прекрасной местностью. Люб был им и высокий откос лощины, – что вблизи пруда и сосновой рощи Дугина; здесь среди молоденьких сосенок нередко можно было встретить полулежа читающих колонисток. Но больше всего они любили озеро. Действительно, озеро – краса Дугина; оно около 300 дес., «по берегам его раскиданы деревни, видны поля, леса, луга – вид совершенно в великорусском стиле. А в тихую погоду озеро представляется синим зеркалом, оправленным в изумрудную раму». Колонистки каждый день в нем умывались и купались; почти каждый день, - иногда с пением и музыкой, - в больших и прочных лодках, бороздили его чистые воды; они не боялись его «сердитого» вида и в дни его «гнева» подолгу засматривались на его грозные седые волны. Сад, среди которого расположен занимаемый колонистками дом, все еще устраивается; в настоящее время он интересен разве только тем, что в нем посажено более 1000 маленьких елочек (живая изгородь и несколько клумб) и почти все они прижились. Года три тому назад посажено было до 40 сибирских лиственниц, но, к сожалению, почти все они погибли. Кстати, не можем не вспомнить здесь об одном случае, крепко засевшем в памяти некоторых девочек. Было так около 5-6 часов вечера; колонистки в комнатах. Кто-то из бывших в саду спешно вошел к ним и громко сказал: «Господа, радуга в нашем поле»; все выбежали на террасу, и глазам их представилась чудная картина: радуга действительно была близко и в полной красе; совершенно ясно были видны все семь цветов, и одним концом она упиралась в поле в расстоянии не более 50-60 сажень от террасы. Нам самим никогда не приходилось так близко видеть радугу. Одна из колонисток побежала к радуге, чтобы поближе на нее посмотреть, но цель не была достигнута, так как радуга вскоре стала удаляться, бледнеть, и, наконец, совершенно исчезла. «Стало быть, радуга не всегда в воду сходит», - сказал бывший у террасы простой деревенский человек.

Много разнообразия, живости и маленьких, но интересных забот вносили в жизнь колонисток устроенные ими два спектакля, литературный и костюмированный вечера. Первый спектакль был в конце июня; ставили сказку в двух действиях «Морозко» (сказка переделана для детского театра г. Яковлевой, бывшей ученицей школы Максимовича); на спектакль были приглашены крестьяне из ближайших деревень, соседи-дачники и другие лица. Деревенская детвора пришла первая, за ней деревенская молодежь и, наконец, остальные приглашенные. Спектакль не скоро начался. В ожидании его крестьянские дети рассыпались по прилегающей к риге лужайке, с криком бегали взапуски, скакали, играли в разбежки и т.п.
«Кто часто их видел,
Тот, верю я, любит крестьянских детей».
Молодежь солидно держала себя, изредка скромно высказывая неудовольствие, что спектакль долго не начинается. Нельзя сказать, чтобы распорядительницы не считались с настроением молодежи; они знали, что теперь сенокос и что время дорого, но тем не менее за хлопотами по устройству сцены забывали это и не замечали, как быстро идет время. «Г.г., пожалуйте, сейчас начнется спектакль!» - раздался от риги голос распорядительницы. Публика разом снялась со своих мест и направилась в ригу. Распорядительница с трудом сдерживает стремительный натиск малышей, группами пропускает их и рассаживает на полу перед самой сценой; взрослые разместились на стульях и скамьях. Народу собралось человек до 100, считая и «мелкоту». Спектакль сошел недурно, хоровые же номера, благодаря трудам заведующей, прекрасно. Публика осталась довольна спектаклем и благодарила за доставленное удовольствие.

Тихо и мирно идет жизнь колонисток; они крепко полюбили заведующую за ее мягкое, доброе сердце, за умение улаживать встречающиеся в их жизни маленькие недоразумения. К сожалению, с ней приходилось расставаться; она уехала из колонии вскоре после спектакля, обещаясь, если позволят обстоятельства, как можно скорее возвратиться. Проводы были самые сердечные. Место ее заступила г. Вершинская, заранее приехавшая в колонию; она без особого затруднения вступила в исполнение обязанностей заведующей, так как за время пребывания в колонии успела, насколько возможно было, присмотреться…

Время идет быстро, уже июль на дворе. В первых числах этого месяца, 7, 8 и 9, заметно было, что колонистки подолгу сидят вечером, а 10-го принесли к себе кучи папоротника, …, плауна, полевых цветов, а один крестьянин привез воз елочек. Задумано что-то интересное. Как бы готовились к большому празднику, хотя такого по календарю поблизости и не имелось. Все это разъяснилось 10-го июля, накануне Ольгина дня, - дня именин новой заведующей и одной из проживавших в Дугине петрозаводских гимназисток. Этот день, в честь именинниц, предположено было ознаменовать костюмированным вечером. Наступило 11 июля. Обе Ольги на верху … День был прекрасный, на озере тишина, и гости-дачники … на лодках приезжали в усадьбу. Для вечера были отведены столовая и спальня; столовая обращена в зал, а спальня в столовую. Зал был искусно убран елочками, живыми и искусственными цветами и гирляндами из плауна; на двух противоположных стенах красовались инициалы именинниц, сделанные из яркой зелени. Особенно изящно был декорирован транспарант-портрет основателя нашего русского театра, ярославца Волкова.
Все готово для открытия вечера, гости собрались на террасе. Ждут организатора колонии; без него ни гости в зал не идут, ни колонистки не начинают вечер. С его приходом зал стал наполняться гостями, большинство из которых (человек семь) было в интересных костюмах. Заиграли вальс, и из прилегающей к залу угловой комнаты появились «вереницей одна за другой» пары костюмированной молодежи, среди которых были и две петрозаводские гимназистки; зал наполнился танцующими. В танцах принимали участие и костюмированные гости , в числе коих был и студент-технолог. Не устоял против охватившего молодежь веселья и гостивший в Дугине серьезный студент-электротехник: и он пустился в головокружительный вальс; танцевали под балалайки и под фисгармонию. В 9 часов вечера гости были приглашены в столовую, где для них сервирован был чай, в столовой тоже всюду зелень и цветы. После чая опять танцы, которые и закончились около часу ночи. Вечер прошел очень оживленно. Хороши были костюмы у дачников и у петрозаводских гимназисток, но не менее интересны и разнообразны были костюмы и у колонисток. Глядя на разнообразие их костюмов, можно было подумать, что они недешево обошлись колонии, - так это некоторым и показалось. На самом же деле большинство костюмов сделано из простого материала: ситцевые занавески, золотая, серебряная и цветная бумага, коленкор разных цветов, полевые цветы, водяные лилии, обрезки драпа, позумент, верхнее платье и т.п., все шло на их изготовление и все сделано своими руками. На следующий день среди колонисток только и были разговоры, что о вечере; все были веселы и рады, что вечер удался.

Последний спектакль, а равно и литературный вечер, прошли неудачно, но невзыскательная деревенская публика и тем была очень довольна. Немного осталось июльских дней; погода стоит хорошая; возвратилась г. Серговская, и жизнь пошла дружнее. Никто об отъезде и не думал, финансовая же сторона была в таком положении, что нужно было торопиться с выездом. Решено выехать 1 августа. Известие об этом удручающе повлияло на колонисток, так как, по примеру прежних лет, они рассчитывали, что пробудут на даче, так, числа до 13-14 августа. Дня за два до отъезда устроили пикник. Все колонистки, за исключением двух ушедших за грибами, заведующая и кухарка с самоваром, закусками и лакомством отправились на лодке по озеру к деревне Бутыркам и расположились на высоком холме, находящемся вблизи этой деревни. С холма открывается прекрасный вид на озеро; все озеро с его живописными берегами, «как на ладони». Колонистки весело пируют; они «пьют и едят, речи гуторят». Пикник кончен, самовар, посуда и прочее уложены в корзины. Веселой гурьбой колонистки спускаются с холма и направляются к лодке, и вдруг радостное настроение их исчезло и на лицах показался испуг. Они увидели, что деревенские ребята-подростки целой флотилией челноков загородили выход из залива, в котором стояла лодка. Решили садиться и ехать; сели и дружно двинулись вперед; «неприятель» расступился, но потом окружил лодку и, держа себя, по местным нравам вполне прилично, «конвоировал» ее в продолжении 10-15 минут, а затем, сняв конвой и вытянув свои суда в одну линию, отстал от колонисток и пошел по направлению к деревне Очеп, а колонистки с пением держали путь на Дугино. Из Дугина случайно заметили проделки ребят, но за неимением лодки, ничего не могли сделать для осажденной молодежи.

Пришел последний день. Уложив свои вещи в корзины, колонистки маленькими группами разбрелись по усадьбе, побывали в лесу, постояли на берегу озера, сбегали на обрыв и там постояли, как бы прощаясь со всем, к чему они привыкли, с чем как бы сроднились. Около 4 часов дня подали лошадей. Тяжелый и громоздкий багаж был отправлен на станцию за несколько часов ранее; теперь укладывали банки с солеными грибами, подушки, картонки и т.п. все уложено, извозчики ждут пассажиров. Колонистки, заведующие и организатор колонии – в столовой; все сели, и когда говор стих, организатор колонии сказал уезжающим колонисткам несколько слов о том, что Общество сделало для них все, что было возможно, и затем, пожелав им доброго пути и хороших успехов в предстоящий учебный год, просил не поминать «лихом» их старых дугинских друзей. Жалко было расставаться с дугинским раздольем; некоторые девочки плакали, а Н. – так просто заливалась слезами. Затем колонистки надолго, а некоторые из них, быть может, и навсегда, покинули гостеприимное Дугино. Обратный пути колонистки держали через ту же станцию Удомля; в Тверь прибыли благополучно.

Теперь остановимся на приходо-расходной стороне дела. Выше было замечено, что из разных источников было собрано 273 руб. 16 коп.
Израсходовано же на:
1) Дорогу от Твери до Дугина и обратно – 35 руб. 16 коп.
2) Жалование заведующим – 40 руб.
3) Жалование кухарке – 8 руб. 10 коп.
4) Жалование почтальону – 1 руб. 88 коп.
5) Мясо – 62 руб. 42 коп.
6) Молоко, молочные продукты, яйца – 67 руб. 99 коп.
7) Чай, сахар, сахарный песок – 29 руб. 91 коп.
8) Муку ржаную и пшеничную – 36 руб. 75 коп.
9) Крупу – 14 руб. 90 коп.
10) Отопление, освещение и стирка белья – 15 руб. 45 коп.
11) Овощи, зелень, пряности, ягоды, на разные предметы для рукоделия, лакомство, врачебную помощь, спуск лодок, устройство плота, спектаклей и т.п. – 33 руб. 88 коп.

ВСЕГО – 346 руб. 44 коп.
Перерасходовано – 73 руб. 28 коп.

Содержание каждой колонистки, таким образом, обошлось за все лето (1,5 месяца) в 24 руб. 73 1/7 коп., то есть ежедневно около 55 коп.; при этом надо иметь в виду, что эта цифра слагается из всех статей расхода, выпавших в среднем на каждую колонистку.
Ожидавшихся пожертвований не поступило; они были направлены на покупку книг для ученической библиотеки в перховском земском училище, попечителем которого состоит организатор колонии, а сей последний взамен этого принял на себя весь перерасход, образовавшийся при содержании колонии.
Результаты пребывания учениц в колонии, по свидетельству доктора, вполне удовлетворительны; организм детей окреп, и вес у многих значительно увеличился.
В заключение нельзя не выразить искренней и глубокой благодарности губернскому земскому собранию и всем лицам, которые выразили свое содействие и помощь к устройству колонии в 1906 году.

[Светлана А. Будкина]

Тверские губ. ведомости №126 от 9 ноября 1900 г.

http://savepic.su/6598650m.htm
http://savepic.su/6585339m.htm
http://savepic.su/6580218m.htm

[Балаблиха]

Порадуемся за тверских гимназисток: как прекрасно проводили они лето в имении Дугино на берегу озера!
Перепечатала статью с отчетом за 1900 год

Летняя колония
для недостаточных воспитанниц
Тверской Мариинской женской гимназии
в 1900 году

Внимание и сочувствие, проявляемые тверским обществом к летней колонии для слабых здоровьем воспитанниц женской гимназии, пробуждают нас сообщить сведения о деятельности упомянутой колонии в текущем году.

Колония, как и в предыдущие годы, бесплатно помещалась в имении М.П. Полетаева – Дугине, расположенном в Вышневолоцком уезде, в 40 верстах от ст. Спирово Николаевской жел. дороги, и функционировала в течение 2х месяцев и 10 дней, с 5 июня по 15 августа; колонией пользовалась одна группа, а не три, как в прошлом году, всего 25 учениц разных классов, а именно: приготовительного – 1, 1-го класса – 4, 2-го – 2, 3-го – 3, 4-го – 2, 5-го – 3, 6-го – 4, 7-го – 3 и 8-го – 3; надзор за колонистками поручен был двум воспитательницам: С.А. Масловой и М.Н. Судаковой.

Средства, обеспечивавшие существование колонии, образовались благодаря сочувствию различных учреждений и отдельных лиц; так, губернским земским собранием ассигновано было на содержание колонии 200 руб.; кроме того, значительная сумма поступила в пользу колонии с музыкально-литературного вечера, устроенного любителями при участии воспитанниц гимназии, 21 марта; вечер этот дал чистого сбора 491 руб. 22 коп., и, кроме того, пожертвовано 93 руб. 11 коп. Сумма эта вся израсходована в текущем году, - более, чем в прошлом году, на 77 руб. 13 коп. (в 1898 г. расход был – 707 руб. 20 коп.); статьи расхода будут изложены ниже.

Все внимание в колонии было обращено на то, чтобы ученицы пользовались летним отдыхом с пользою для здоровья, но в то же время колония заботилась о доставлении воспитанницам разумных развлечений, с каковою целью устраивались в колонии литературные чтения, спектакли и пр. 29 июня ознаменовалось в колонии скромным, но искренним чествованием полуторавековой годовщины со дня основания первого русского театра Ф.Г. Волковым. В этот день в Дугине, в присутствии всего его населения, была отслужена панихида по покойном Волкове. Панихиде предшествовала речь, произнесенная надзирательницей М.Н. Судаковой, в которой она в кратких чертах ознакомила колонисток и всех присутствующих со значением Волкова, как артиста, общественного деятеля и человека. Вечером того же дня был устроен спектакль, организованный исключительно силами самих воспитанниц, очень живо и весело разыгравших 2 небольшие пьесы: 1) «Теща в доме, - все вверх дном» и 2) «Василиса Прекрасная» (сказка); недурно исполнена была еще из «Грозы» Островского сцена Странницы и Глаши. Сооруженная руками колонисток сцена, как в этот, так и в последующие спектакли, украшалась большим портретом Волкова, нарисованным живописцем, местный крестьянином из дер. Чиголинова, В.Т. Тимофеевым.

Иногда колония предпринимала групповые прогулки под руководством надзирательницы с целями образовательными, почерпая полезные сведения из области естествознания, и вообще – для ознакомления с Вышневолоцким краем. Так, в конце июля состоялась прогулка на озеро Молдино, славящееся своими живописными берегами. Несмотря на довольно далекий путь (верст 35 в оба конца), прогулка эта не была утомительной для колонисток, так как они вернулись только на другой день, переночевав в имении М.А. Новоселова. Верстах в 40 от Дугина и в 5 от ст. Мсты по Московско-Виндаво-Рыбинской жел. дороге, на реке Мсте расположено древнее село Млево, на кладбище которого, по местному преданию, находится могила известной в истории Марфы Посадницы. Для ознакомления с этой могилой колонистки старшего возраста по железной дороге отправились во Млево, где и встретили самый радушный прием со стороны местного священника о. А.П. Любского, предложившего им свой «стол и дом». Под руководством о. Любского колонистки осматривали прекрасный млевский храм, старинные св. иконы, напрестольный крест, потир и др. принадлежности храма. Удовлетворена была и главная цель поездки: на млевском кладбище колонисткам показали могилу, в которой по местному преданию, погребена Марфа Посадница; это предание, по мнению о. Любского, не лишено вероятности, и есть данные, на основании которых до известной степени можно прийти к этому предположению, - во 1-х потому, что вообще Млево с древнейших времен тесно связано с жизнью Новгорода (так, новгородские торговые люди ежегодно приезжали в это село на ярмарки), а во 2-х, на одном камне имеется следующая надпись: «S положена ся преставися раба Божия Марфа на. па» (означенный в надписи год тверские археологи читают «1492»). Кстати заметим, что вокруг Млева расположено много курганов довольно значительной величины; один из таких курганов был разрыт недавно членом тверской ученой комиссии В.И. Колосовым, при чем оказалось, что курган – нарывной и относится, несомненно, к тем временам, когда погребение совершалось через сожжение. Предание также говорит, что за рекой Мстой, на юго-восточном углу земляной крепости, близ усадьбы Городище, был дворец Марфы Посадницы, но в настоящее время никаких следов его не осталось. Село Млево оставило по себе много воспоминаний у воспитанниц, благодаря полученным сведениям из истории (Марфа Посадница, история Новгорода) и археологии (древние курганы и др.).

Накануне Иванова дня, в ночь на 24 июня, колонистки, преимущественно младшего возраста, совершили очень интересную прогулку в сосновый лес на «могилище» неподалеку от Дугина; им хотелось проверить, действительно ли ночь на Иванов день, как они читали, бывает преисполнена разных чудес и ужасов. Вот как описывают в колонии эту прогулку: Двенадцать часов ночи. На небе ни облачка; тихо, безмолвно кругом, спокойно спит озеро, заснул окрестный деревенский люд; спят и шумевшие весь день сосны на «могилище». Но вот послышались легкие удары весел по озеру: это две лодки с колонистками тихо отваливали от Дугина и пристали к противоположному берегу, поросшему сосновым лесом, вблизи которого расположено могилище. Высадившись на берег, колонистки, соблюдая возможную тишину, свернули на лесную дорогу; не прошло 5-10 минут, как вдруг в лесу раздался громкий голос: «Чур, мой!»; все бросились на этот голос. Оказалось, что на одной из могил найден был… светящийся ивановский червячок. На могилище, по рассказам одних, покоятся вечным сном «какие-то нехристи», а других – могилище это – остатки бывших здесь церкви и кладбища, разоренных литовцами. Высказано было желание пропеть «со святыми упокой» и «вечная память»; всеми было принято это предложение, и тихое, печальное пение разлилось в полуночной тишине. Осмотрев затем с берегового холма небольшое озеро, колонистки возвратились в Дугино около часа ночи, нарвав на пути букеты из папоротника и собрав более десятка светящихся червячков. Днем среди маленьких воспитанниц только и разговоров было, что о прогулке на могилище, причем некоторые из них выражали недоумение – отчего же на папоротниках они цветов не нашли, почему на могилище вовсе не страшно и т.п.

В дождливую погоду, когда нельзя было проводить время на свежем воздухе, колонистки дома устраивали подвижные игры, танцевали, пели хором, преимущественно русские песни, играли на фортепиано.
В начале августа, незадолго до конца пребывания в колонии, в последней было получено письмо от заведующего колонией, М.П. Полетаева, в котором он предложил дугинской молодежи выразить свое сочувствие и оказать посильную помощь раненым на Дальнем Востоке; с этой целью из числа воспитанниц, с личного разрешения его сиятельства г. тверского губернатора, был организован комитет для сбора пожертвований в пользу «Красного Креста». Этот призыв был очень дружно и горячо встречен колонистками. Вот что, между прочим, пишет г. Полетаеву об этом надзирательница М.Н. Судакова: «…мы ждем только полотна, чтобы всем дружно приняться за работу; по вашей просьбе в церкви были вывешены листы от Общества «Красного Креста», и священник сказал по этому поводу несколько слов; мы были в деревне Шихине, где лавочник пожертвовал два руб., а сейчас пришли из дер. Юркина два мальчика и принесли скромную крестьянскую лепту в виде нескольких кусков холста и мотков ниток; холста довольно порядочно, арш. 30. Жаль, что остается мало времени (письмо от 1 августа) до отъезда из колонии, и нам придется мало поработать на раненых. Сейчас у нас М.П. и П.П. в качестве закройщиц». Пожертвования были сделаны крестьянами из различных деревень: Юркина, Шихина, Очепа, Карзова и Сухинина, главным образом, холстом, нитками, полотенцами. Руками колонисток при содействии сестер М.П. Полетаева из пожертвованного холста и из 203 арш. бумажного полотна, пожертвованного одним лицом, которое просило не публиковать его имени, сшито было: простынь 8, наволочек 18, полотенец 20, кальсон 22 и сорочек 21. Все это белье вместе с пожертвованными крестьянами 6-ю полотенцами, 6-ю носовыми платками, 12-ю мотками ниток и тремя кусками полотна (до 40 арш. не успели сшить), по распоряжению тверского губернатора, князя Н.Д. Голицына, отослано на Дальний Восток.
Проявленное юными членами общества чувство патриотизма, право, трогательно и заслуживает глубокого внимания.

Что касается внутреннего распорядка в колонии, то об этом не будем много говорить, так как никаких перемен в этом году почти не было, а с режимом колонии интересующиеся могут вполне подробно ознакомиться по отчетам деятельности колонии за предыдущие два года, 1898 и 1899. Вкратце заметим, - режим был самый правильный, колонистки жили под хорошим надзором двух воспитательниц; вовремя ложились спать и вставали; питание было самое хорошее (мясо, молоко, зелень и пр.); было обращено строгое внимание на соблюдение правил гигиены, благодаря чему никаких серьезных заболеваний в колонии за все лето не было.

Теперь остановимся на приходо-расходной стороне дела. Выше мы заметили, что из различных источников была собрана сумма денег в размере 784 руб. 33 коп., которые были израсходованы таким образом:
1) дорога туда и обратно на лошадях (при бесплатном проезде по железной дороге от ст. Тверь до ст. Троица туда и обратно, кроме перегона от ст. Бологое до ст. Троица при проезде в колонию, так как разрешение для бесплатного проезда получено после выезда из Твери), плата извозчикам, на чай и разные др. мелкие расходы – 73 руб. 44 коп.,
2) вознаграждение двум надзирательницам, Судаковой и Масловой, 60 руб. (считая по 15 руб. в месяц каждой, за два месяца),
3) жалованье и подарки прислуге, почтарю, духовные потребности и др. – 43 руб. 24 коп.,
4) куплено мяса на 155 руб. 59 коп.,
5) сахар и чай – 68 руб. 58 коп.,
6) масла, яиц, молока и пр. – 129 руб. 34 коп., 7) муки и крупы – 85 руб. 68 коп.,
8) расходы по устройству спектаклей и отдаленных прогулок – 21 руб. 17 коп.,
9) 10 железных кроватей, 10 наволочек, 6 салфеток, ножи, вилки, столовая и чайная посуда – 79 руб. 25 коп.,
10) прочие разные расходы: дрова, керосин, свечи, мыло, на лекарство и пр. – 68 руб. 11 коп.
ВСЕГО 784 руб. 33 коп.

Содержание каждой колонистки, таким образом, обошлось за все лето (9 недель) в 31 руб. 37 коп., т. е. ежедневно около 46 коп.; при чем надо иметь в виду, что эта цифра слагается из всех статей расхода, выше поименованных, выпавших в среднем на каждую колонистку.
Результаты пребывания воспитанниц в колонии были самые благоприятные: в этом красноречиво убеждает нас тот факт, что вес всех колонисток увеличился, у некоторых прибавилось в весе до 14 и более фунтов. Конечно, этим не исчерпывается польза и значение летней колонии; последняя оказывает большое влияние и на чисто нравственную сферу воспитанниц: совместная жизнь многих – развивает в них общительность, наталкивает на инициативу, невольно заставляет разумнее и строже относиться к своим словам и поступкам и, наконец, благотворно действует и на душевное настроение, ободряет и оживляет дух. И только подумаешь, что всего за каких-нибудь 50 копеек в день – человек может окрепнуть и телом, и душою, - последнее получает двойное значение, если не забывать, что ведь колония обыкновенно приспособляется для воспитанниц слабого здоровья (или от рождение, или вследствие переутомления в школе) и поставленных при этом в столь неблагоприятные и тяжелые материальные условия, что деревня, чистый воздух, лес, поле – для них недоступная мечта.
Надо надеяться поэтому, что деятельность колонии в будущем не только не заглохнет, но, напротив, еще более разовьется. Дело подвинется вперед и еще более, если и у нашего общества не остынет сочувствие к столь доброму делу.
В заключение нельзя не выразить глубокой благодарности всем учреждениям и лицам, которые тем или другим выразили свое содействие и помощь устройству и существованию летней дачи для воспитанниц женской гимназии.

[Алексей Крючков]

Спасибо! Действительно интересно было прочитать!

Я сопоставил даты - оказывается, летний лагерь гимназисток в Дугино возник впервые в 1898г - через 7 лет после распада там "коммуны" толстовцев Новосёлова... И не в том ли самом доме, интересно? Дважды в близкое время в одном месте (а то и доме) проводятся социальные эксперименты - удивительное совпадение!! Хотя в округе полно мест, где за десятилетия - ни одного подобного события не было!

Хочу теперь съездить поискать то место, где был этот дом...

[Светлана А. Будкина]

Написано в газете, что колония в Дугино была с 1896 года.

Фундамент усадьбы Дугино 2015г.
Повторюсь еще раз, сама усадьба была перевезена в д.Падальцево. В начале в ней была четырехлетняя школа, а затем клуб.

[Светлана А. Будкина]

Данные Тверского и Вышневолоцкого архивов

[Алексей Крючков]

Спасибо! Интересные документы! Может, ещё чего подобное есть?

Съездил я на край света в Дугино. Вдохновлённый статьями 100-летней давности... )
За Перхово границу районов прямо чувствуешь по резкому изменению состояния дороги: до ручья она ещё нормальная, а уже мостик через ручей и дорога за ним - исключительно народная самодеятельность очепских дачников, ибо вышневолоцкой местной власти в этом анклаве (куда добраться сейчас можно только через Удомельский район) - нет и отродясь не было... Глубокие колеи, кое-как засыпанные камнями вручную самими дачниками, скользкая глина на подъёме (хорошо, что я поехал в заморозки!) - и ни души!
Даже мой Колеос с дорожным просветом в 20 см умудрился кое-где в колеях стукнутся днищем о мёрзлую землю... Но, наконец, деревню с колеями проехал, вскорабкался на крутой глинистый холм с каньонами посредине от замёрзших колей и... началась вдруг сказка! Чудесный сосновый лес, хорошая дорога и в конце - выезд к солнечному берегу озера с редкими соснами!

Дорога при подъезде к озеру

Сначала я прошёлся вдоль обрывистого берега, вспоминая газетную статью, что где-то здесь ученицы устроили скамеечку...

Обрыв

Вид на Перхово

[Алексей Крючков]

Затем я исследовал остатки от имения. Вот, видимо, остатки ледника.

Остатки ледника

Вот остатки фундамента главного дома

крупно

А вот яма, разрытая под углом фундамента кладоискателями

Метрах в 40 от фундамента дома, в сторону, противоположную озеру, обнаружил длинную насыпь с канавой за ней - что это было, интересно?

Непонятная насыпь с канавой

[Алексей Крючков]

Спуска к воде возле фундамента я не обнаружил (слишком крутой обрыв), но удобный спуск был чуть левее по берегу (юго-восточнее).

Пляж в Дугино

Великолепный песчаный заход!

дно сквозь первый лёд

Чуть далее из озера вытекает продолжение реки Волчины

река Волчина

путь назад

Этот участок берега летом обитаем, видны следы от стоянок туристов и рыбаков. Но, слава Богу, не загажен! Только вырублен весь сухостой. Место чудесное! Только проезд сюда - сложен.

Бродя по этому берегу, залитому солнцем и притихшему перед зимой, находясь в полном одиночестве и тишине, я зримо представлял себе, как здесь 100 лет назад бегали весёлые и счастливые гимназистки, раздавался звонкий смех, выкрики радости... Как жаль, что всё проходит! Благоустроенная размеренная жизнь обитателей Дугина ушла навсегда... Зарос фундамент их дома. Другие времена, другие ценности, другой ритм жизни... Словно и не было ничего! Но ведь - было же!!! И девочкам этим, проведшим здесь счастливое лето, в жизни предстояло пережить революцию, гражданскую войну, репрессии, войну Отечественную... Трудное им выпало время! Может, поэтому на заре их жизни Судьба подарила им эту маленькую сказку - этот солнечный бор, и тихое озеро, и уютную усадьбу, где был создан сказочный мир для них, под странным названием - Дугино... Я словно слышал их голоса вдали, в бору, словно видел их мелькающие белые платья, но не мог подойти, спросить, увидеть всё поближе... Время - жестокая штука!

[Балаблиха]

Алексей, спасибо за прекрасные иллюстрации к рассказам о летнем отдыхе в Дугино.
И пусть не сохранилась дача, но по этим фото можно понять, почему так привлекательны были эти места.

[Светлана А. Будкина]

Алексей, спасибо, классные фотографии!!! Как-будто еще раз побывали в Дугино. Это прекрасно, что туда такая дорога, а то бы давно на берегу стояли заборы, как в Перхово. Летом мы заезжали в д. Очеп со стороны Кузнецова, но там тоже дорога только для экстрималов. Я думаю, что Вы получили удовольствие от этого путешествия!

Твер. губ.вед. от 18 июня 1904 г. №46

Твер. губ.вед. от 3 августа 1907 г. №58

Твер. губ.вед. от 9 июня 1909 г. №45

[Алексей Крючков]

Какой интересный этот господин Полетаев! Вроде бы судья, должен очерстветь душой, имея дела с людьми плохими, а вот поди ж ты... Занимался благотворительными социальными экспериментами! Интересно, что либо ещё о нём известно? Какого он был года рождения? Куда после революции делся?