Запретные плоды… (судьба дворовых женщин)
Добавлено: 09 янв 2021, 22:18
Запретные плоды…
(судьба дворовых женщин Венецианова:
Анна Никитина и Параскева Иванова)
Уж коль в предыдущем сообщении я затронул вопрос незаконнорожденных детей у дворовых девушек в имении Венецианова, то уместно дополнить этот вопрос другими подобными судьбами, о которых мало кто знает. Они не будут иллюстрированы картинами, за неимением достоверных сведений о портретах героинь, но для меня важнее – не обсудить книгу Виноградова, а разобраться в фактах о жизни Венецианова, поэтому временно отойду от обсуждения книги.
Изучая архивные документы по крестьянам, принадлежавшим Венецианову и его жене (а после её смерти – дочерям), невольно обращаешь внимание на судьбу дворовой женщины Анны Никитиной, родившей шесть незаконнорожденных детей...
Откуда она взялась, ведь её нет в купчей? Стали искать по исповедкам за предшествующие годы. В 1812г она записана крепостной помещицы А.В.Шульгиной в д. Шишелово, в доме Дмитрия Кондратова, будучи женой его брата Игнатия, 33 лет. Ей тогда записан возраст 31 год. Там же она жила и в 1814г. А 28 февраля 1815г её муж умер (причина не известна). Буквально через неделю (8 марта 1815) у вдовы Анны Никитиной рождается единственный законный сын Ефим Игнатов (№1).
Получается, что в купчую её просто забыли включить! Вот такой «порядок учёта» был у Шульгиной… (Кстати, это – не единственный обнаруженный нами «не учтённый» при покупке крепостной Венецианова!)
Неизвестно, когда это обнаружил Венецианов, но отсылать «не купленную» (юридически) крепостную продавщице Шульгиной он не стал, а распорядился ею, как купленной, взяв молодую вдовушку к себе поближе – в дворню.
Но вот с годом её переезда из Шишелово в Трониху – противоречие. В Исповедках она числится живущей в Шишелово ещё 2 года (1816 и 1817), в то время как в МК за 1816г есть запись о крещении 27 июня 1816 её незаконнорожденного сына Петра (№2), при этом мать названа «дворовой вдовой» «сельца Тронихи». Видимо, тут следует верить метрике, поскольку в ней запись сделана сразу после события, а в исповедках авторы чаще ошибались, в т.ч. при переменах места жительства женщин нередко 2-3 года писали её по старому «адресу».
В любом случае, забеременела Аннушка уже при Венецианове, в Тронихе, будучи уже дворовой, поскольку восприемником Петра числятся не кто-то из родственников по линии умершего мужа, а дворовой человек Ефим Исаев.
Петру было дано отчество Богданов (его «бог дал»), он жил с матерью в Тронихе (в последний раз зафиксирован там в Ревизии 1834г), а в 1836г в возрасте 20 лет был сдан в рекруты.
Кстати, этот Пётр должен был постоянно крутиться в Тронихе на глазах у Венецианова, так что вполне мог быть изображён им на одной из картин, где есть мальчик… Можно строить версии, но доказать их будет невозможно.
Но я ничего не сказал о судьбе её первого сына (единственного законного) - Ефима Игнатова. По ИВ 1818 года он записан как отданный в семью дворовых крестьян Ефима Исаева и Марии Ларионовой, у которых тогда своих детей не было. Не свёкрам, заметьте! У них он растёт (рядом с матерью, но в другой семье) до 1834г (упомянут в РС), а 17.07.1839 в возрасте 24 лет венчается с Дарьей Федуловой 19 лет (сестрой по отцу Захара Федулова – «Захарки»), к тому времени жившей в Сафонково, в семье своего отца, ставшего дворовым. В 1847г барин сдаёт Ефима в рекруты, на чём его след теряется.
Но вернёмся к Анне. Не прошло и двух лет, как 20 апреля 1818 у сельца Тронихи дворовой вдовы Анны Никитиной вновь рождается незаконно сын, Фёдор (№3). Восприемником был всё тот же Ефим Исаев. Но Фёдору не повезло, он умер 13 ноября того же года…
6 октября 1822 у дворовой вдовы сельца Тронихи Анны Никитиной (записанной в МК по ошибке как Иванова) рождается незаконно уже дочь, записанная тоже по ошибке как Пелагея, но это – Мария Богданова (т.к. далее в ИВ появляется именно она, а Пелагея более нигде не фигурирует, и записи о рождении у Анны девочки Марии – тоже нет). Восприемницей была того же сельца дв. женщина Анна Федосеева. (Кстати, женщин с отчеством Федосеева нет не только в Тронихе, но и вообще в списке крестьянок Венецианова за все годы до его смерти!)
Ну, про Марию Богданову написано много у Виноградова, это большая тема, я пока её пропущу. Мария – четвёртый ребёнок Анны Никитиной.
5 марта 1825 сельца Тронихи дворовая вдова Анна Никитина родила незаконно сына Агапия (№5). Восприемником был того же сельца помещика Петра Мачихина дворовый человек Пётр Петров. Этот сын – тот самый Агап Богданов, который сопровождал Венецианова в трагическое утро его гибели от Сафонково до Токарихи (и которого Виноградов обвиняет в соучастии в убийстве художника).
В РС 1834г Агап Богданов записан как приёмный сын жителя Максихи Тимофея Митрофанова. Там же он числится и по ИВ 1840г. 15 октября 1844г он был повенчан с Марией Родионовой, после чего переселился с ней в Микашиху, образовав самостоятельный двор, где и числится с детьми по Ревизии 1850 года.
В Третьяковской галерее хранится картина Венецианова «Голова крестьянина»
Она датируется 1825-м годом. Виноградов на с.95 написал, что якобы «крепостной Агап Богданов из Микашихи послужил моделью для многих икон «Спаса Нерукотворного Образа»» Но разве похож крестьянин на этом портрете на младенца в возрасте до года? Даже на момент смерти Венецианова в 1847 г. Агапу было только 22 года, поэтому это никак не мог быть его портрет.
Но – вернёмся к Анне Никитиной. 03 апреля 1828 сельца Тронихи у дворовой женщины Анны Никитиной родился незаконно сын Василий (№6). Восприемником был того же сельца помещика Петра Мачихина дв. человек Петр Петров. По Ревизским сказкам 1834г Василия Богданова отдали на усыновление Степану Николаеву из Микашихи. Но 15 ноября 1836 8-летний Василий умер от оспы.
29 апреля 1831 сельца Тронихи дворовая женщина Анна Никитина родила незаконно дочь Ирину (№7). Восприемником была того же сельца дв. женщина Авдотья Семенова. Ирина Богданова росла с матерью, сначала в Тронихе (РС 1834), затем в Сафонково (ИВ 1840), и уже после смерти Венецианова в 18-летнем возрасте (21 августа 1849) была выдана замуж за Никифора Дмитриева и переселилась к мужу в Сливнево.
7 родов, из них только 1 ребёнок умер во младенчестве – здоровое потомство рожала эта вдова!
Трое детей Анны (из 6 выживших в первый год жизни) при живой матери были отданы на воспитание в чужие семьи! Каково это было воспринимать родной матери? Понятно, что одна бы она их не прокормила, не вырастила, ну так почему бы барину было не выдать её замуж?
Двое из её сыновей впоследствии были сданы помещиком в рекруты (Ефим и Пётр).
Умерла Анна 28 июля 1843, от опухоли (кстати, достаточно редкая в те годы причина смерти).
А вот с возрастом её – загадка… По ИВ, РС и МК о смерти, разброс её года рождения колеблется в пределах 15 лет (от 1781 до 1794г)! Причём, с течением лет её год рождения всё «молодел»… Можно было бы пошутить про «секрет её молодости» и привлекательности для чужих мужиков, но скорее всего дело в том, что ни крестьяне не помнили точно год своего рождения, ни попам это было особо не нужно, поэтому и писали со слов, приблизительно.
Игорь Космаков попытался найти решение этой загадки. Её отец, Никита Осипов, в ИВ за 1784г жил в д.Шишелово, вместе с братом, тоже Никитой, но младшим, и со своими семьями каждый (видимо, братья жили вместе в отцовском доме). Возможно, поэтому в 1785-87 годах помещик переселил Никиту-старшого в другую свою вотчину, относившуюся к другому церковному приходу (в ИВ за эти годы он с семьёй не упомянут вообще). Там Анна, видимо, и родилась, поэтому в МК Дубровской церкви и нет записи о её рождении. Поэтому годом её рождения можно считать приблизительно 1786+-1 год.
Тогда получается, что вдовой Анна стала примерно в 29 лет, тогда же родила 1-го ребёнка. Последнего ребёнка родила в 45 лет (!!), а умерла в 57 лет.
Замуж Анна Никитина вышла 23 января 1801 за Игнатия Кондратова (правда, в записи о браке её имя перепутали и записали Марией, но у её отца, Никиты Осипова, дочери с таким именем не было вообще). И вот эта многодетная (впоследствии) мать целых 14 лет (до 1815) не могла родить от своего мужа ребёнка!!! Вот природа, видимо, и отыгралась в последующие годы…
По ревизии 1834г Анна Никитина числится живущей в одном «дворе» (семье?) с Антоном Денисовым (примерно 1797 г. рождения, т.е. он был немного моложе её). Антон был родом из Максихи, отца его сдали в рекруты, мать Маланья – умерла и он с братом и сестрой жил некоторое время у дяди (брата отца), у которого было и своих 4 детей. Поэтому его барин и взял в дворовые в 1818г. Так что, начиная с Марии Богдановой, отцом детей Анны мог быть именно он. Видимо, это был такой «гражданский брак». Но почему тогда барин не настоял на том, чтобы они повенчались? В РС 1850г (уже после смерти Анны) Антон числится живущим одиноко, не женат. Он – холост, она – вдова, дети рождаются незаконнорожденные, «под носом» у барина, 6 раз подряд, а хозяин – не реагирует никак? Не замечает? Не хочет замечать? Непонятно…
Но я обещал рассказать на эту тему ещё одну похожую историю... По ИВ 1821г в Тронихе появляется неизвестно откуда «дворовая девка» Параскева Иванова, 17 лет. В купчей таковой не было, в предыдущих ИВ (за 1816 – 1820 годы) – тоже. А тут вдруг появилась, из ниоткуда? Мы на всякий случай поискали её возможного отца (Ивана) среди крепостных Венецианова подходящего возраста (1785г и старше) – отцом мог быть только Иван Филиппов из Микашихи (имел детей рождения с 1802 по 1811г). Проверили ИВ за 1807 и 1814 годы в поисках неучтённой в купчей дочери Параскевы, но таковой так и не обнаружено. Получается, что Венецианов купил Параскеву Иванову у кого-то из других помещиков. Но зачем, если у него и своих крестьянок хватало?
Затем эта Параскева фигурирует в Тронихе до 1825 года (когда ей отмечено 20 лет), после чего вдруг бесследно исчезает… Возраст такой, в котором выдают замуж, но в МК Поддубской церкви её брак за эти годы не найден. И смерти тоже – не зарегистрировано.
Зато найдено, что 28 апреля 1824 сельца Тронихи дворовая девка Параскева Иванова родила незаконно дочь Пелагею. Восприемником была того же сельца дв. женщина Анна Никитина.
Получается, что после родов молодой дворовой девки барин её продал другому помещику («сбагрил» с рук долой)? В Ревизских сказках судьба женщин не отслеживалась, поэтому найти её следы представляется невозможным. Поэтому просто отметим эту загадку, что в собственности Венецианова в 1821г появилась неизвестно откуда 17-летняя дворовая девушка, через 3 года родила вне брака, после чего в течение года – навсегда исчезла из Тронихи (но не умерла).
Понятно, какие подозрения первым делом возникнут в подобном случае… Но мы не будем их озвучивать.
Итого, у Венецианова четыре бывшие у него в эти годы молодые незамужние дворовые «девицы» родили за 22 года всего 11 незаконнорожденных детей (Анна – в 16-м, 18-м, 22-м, 25-м, 28-м и 31-м, Прасковья – в 24-м, Настя – в 34-м и 36-м, Капитошка – в 36-м и 38-м) Это – уже система, а не случайность…
Я не думаю, что барин прямо причастен к этим рождениям (хотя и допускаю такую возможность в отдельных случаях, в силу крепостнических традиций тех лет), но просто обращаю внимание на такое отклонение в демографической статистике крепостных женщин Венецианова. У обычных крестьянок такого не было! Замуж их выдавали рано (обычно до 24 лет) и рожали они по крайней мере в браке. А тут, как минимум, барин смотрел сквозь пальцы на такое неправильное положение дел, потому что, в отличие от обычных крепостных женщин, дворовые девицы замуж почему-то не выходили (возможно, кроме Парани Ивановой, если её исчезновение связано с выдачей замуж и венчанием в церкви другого прихода).
Это было типично для дворовых крестьян. «Чтобы не допускать излишнего увеличения дворовых помещики нередко запрещали браки или сами решали, кто за кого выходит замуж или кто на ком женится. Естественно, что не всегда желание помещика совпадало с крестьянским, но это воспринималось, как должное. … дворовые редко имели традиционно большие крестьянские семьи. Например, по Тамбовской губернии первой половины XIX века среди дворовых крестьян преобладали (65 %), супружеские пары с детьми и без, вдовы и вдовцы детьми составили (24 %), а большие семьи полностью отсутствуют» (Черкашина О. Н. Некоторые аспекты социально-экономического положения дворовых крестьян в России второй половины XIX-начала XX века. Белгород, 2011. Ч. 1. С. 279. ) «У большинства помещиков принято за правило не допускать браков между дворовыми людьми. Говорилось прямо: раз вышла замуж девка, она уже не слуга, ей в пору детей родить, а не господам служить.» (Джаншиев Г. А. «А. М. Унковский и освобождение крестьян.» М., 1894. С. 17.)
Также ради справедливости нужно отметить, что появление незаконнорожденных детей у дворовых девок тоже было достаточно обычным делом: такое было и при предыдущей помещице А.Шульгиной, и при последующем П. Барескове.
Так что Венецианов, хоть и писал портреты крестьян и вообще, как барин, был, видимо, достаточно мягким к своим крестьянам, но всё же он был обычным для того времени крепостником и идеализировать его оснований нет. Красноречив тот факт, что он не отпустил на свободу ни одного из своих крепостных крестьян.
Причём, он не освободил даже малолетних детей Ефима Игнатова, сданного им в 1847г в рекруты. По закону, жена рекрута (Дарья Федулова) стала солдаткой и поэтому – свободной. А двое малолетних детей, родившихся незадолго до этого (Анна – 1.02.45 и Тимофей – 10.01.47) так и остались крепостными и по последующим ревизиям были проданы новым хозяевам, благодаря чему семья солдата оказалась разделена… Малолетки стоили очень дёшево (из-за высокой детской смертности), но даже их Венецианов не освободил! Вот такой «добрый» барин. Его материальные интересы брали верх над христианским состраданием к бедным.
Благодарю за помощь в поиске материалов в архивных документах Татьяну Петрову, Игоря Космакова, Владимира Крутова.
(судьба дворовых женщин Венецианова:
Анна Никитина и Параскева Иванова)
Уж коль в предыдущем сообщении я затронул вопрос незаконнорожденных детей у дворовых девушек в имении Венецианова, то уместно дополнить этот вопрос другими подобными судьбами, о которых мало кто знает. Они не будут иллюстрированы картинами, за неимением достоверных сведений о портретах героинь, но для меня важнее – не обсудить книгу Виноградова, а разобраться в фактах о жизни Венецианова, поэтому временно отойду от обсуждения книги.
Изучая архивные документы по крестьянам, принадлежавшим Венецианову и его жене (а после её смерти – дочерям), невольно обращаешь внимание на судьбу дворовой женщины Анны Никитиной, родившей шесть незаконнорожденных детей...
Откуда она взялась, ведь её нет в купчей? Стали искать по исповедкам за предшествующие годы. В 1812г она записана крепостной помещицы А.В.Шульгиной в д. Шишелово, в доме Дмитрия Кондратова, будучи женой его брата Игнатия, 33 лет. Ей тогда записан возраст 31 год. Там же она жила и в 1814г. А 28 февраля 1815г её муж умер (причина не известна). Буквально через неделю (8 марта 1815) у вдовы Анны Никитиной рождается единственный законный сын Ефим Игнатов (№1).
Получается, что в купчую её просто забыли включить! Вот такой «порядок учёта» был у Шульгиной… (Кстати, это – не единственный обнаруженный нами «не учтённый» при покупке крепостной Венецианова!)
Неизвестно, когда это обнаружил Венецианов, но отсылать «не купленную» (юридически) крепостную продавщице Шульгиной он не стал, а распорядился ею, как купленной, взяв молодую вдовушку к себе поближе – в дворню.
Но вот с годом её переезда из Шишелово в Трониху – противоречие. В Исповедках она числится живущей в Шишелово ещё 2 года (1816 и 1817), в то время как в МК за 1816г есть запись о крещении 27 июня 1816 её незаконнорожденного сына Петра (№2), при этом мать названа «дворовой вдовой» «сельца Тронихи». Видимо, тут следует верить метрике, поскольку в ней запись сделана сразу после события, а в исповедках авторы чаще ошибались, в т.ч. при переменах места жительства женщин нередко 2-3 года писали её по старому «адресу».
В любом случае, забеременела Аннушка уже при Венецианове, в Тронихе, будучи уже дворовой, поскольку восприемником Петра числятся не кто-то из родственников по линии умершего мужа, а дворовой человек Ефим Исаев.
Петру было дано отчество Богданов (его «бог дал»), он жил с матерью в Тронихе (в последний раз зафиксирован там в Ревизии 1834г), а в 1836г в возрасте 20 лет был сдан в рекруты.
Кстати, этот Пётр должен был постоянно крутиться в Тронихе на глазах у Венецианова, так что вполне мог быть изображён им на одной из картин, где есть мальчик… Можно строить версии, но доказать их будет невозможно.
Но я ничего не сказал о судьбе её первого сына (единственного законного) - Ефима Игнатова. По ИВ 1818 года он записан как отданный в семью дворовых крестьян Ефима Исаева и Марии Ларионовой, у которых тогда своих детей не было. Не свёкрам, заметьте! У них он растёт (рядом с матерью, но в другой семье) до 1834г (упомянут в РС), а 17.07.1839 в возрасте 24 лет венчается с Дарьей Федуловой 19 лет (сестрой по отцу Захара Федулова – «Захарки»), к тому времени жившей в Сафонково, в семье своего отца, ставшего дворовым. В 1847г барин сдаёт Ефима в рекруты, на чём его след теряется.
Но вернёмся к Анне. Не прошло и двух лет, как 20 апреля 1818 у сельца Тронихи дворовой вдовы Анны Никитиной вновь рождается незаконно сын, Фёдор (№3). Восприемником был всё тот же Ефим Исаев. Но Фёдору не повезло, он умер 13 ноября того же года…
6 октября 1822 у дворовой вдовы сельца Тронихи Анны Никитиной (записанной в МК по ошибке как Иванова) рождается незаконно уже дочь, записанная тоже по ошибке как Пелагея, но это – Мария Богданова (т.к. далее в ИВ появляется именно она, а Пелагея более нигде не фигурирует, и записи о рождении у Анны девочки Марии – тоже нет). Восприемницей была того же сельца дв. женщина Анна Федосеева. (Кстати, женщин с отчеством Федосеева нет не только в Тронихе, но и вообще в списке крестьянок Венецианова за все годы до его смерти!)
Ну, про Марию Богданову написано много у Виноградова, это большая тема, я пока её пропущу. Мария – четвёртый ребёнок Анны Никитиной.
5 марта 1825 сельца Тронихи дворовая вдова Анна Никитина родила незаконно сына Агапия (№5). Восприемником был того же сельца помещика Петра Мачихина дворовый человек Пётр Петров. Этот сын – тот самый Агап Богданов, который сопровождал Венецианова в трагическое утро его гибели от Сафонково до Токарихи (и которого Виноградов обвиняет в соучастии в убийстве художника).
В РС 1834г Агап Богданов записан как приёмный сын жителя Максихи Тимофея Митрофанова. Там же он числится и по ИВ 1840г. 15 октября 1844г он был повенчан с Марией Родионовой, после чего переселился с ней в Микашиху, образовав самостоятельный двор, где и числится с детьми по Ревизии 1850 года.
В Третьяковской галерее хранится картина Венецианова «Голова крестьянина»
Она датируется 1825-м годом. Виноградов на с.95 написал, что якобы «крепостной Агап Богданов из Микашихи послужил моделью для многих икон «Спаса Нерукотворного Образа»» Но разве похож крестьянин на этом портрете на младенца в возрасте до года? Даже на момент смерти Венецианова в 1847 г. Агапу было только 22 года, поэтому это никак не мог быть его портрет.
Но – вернёмся к Анне Никитиной. 03 апреля 1828 сельца Тронихи у дворовой женщины Анны Никитиной родился незаконно сын Василий (№6). Восприемником был того же сельца помещика Петра Мачихина дв. человек Петр Петров. По Ревизским сказкам 1834г Василия Богданова отдали на усыновление Степану Николаеву из Микашихи. Но 15 ноября 1836 8-летний Василий умер от оспы.
29 апреля 1831 сельца Тронихи дворовая женщина Анна Никитина родила незаконно дочь Ирину (№7). Восприемником была того же сельца дв. женщина Авдотья Семенова. Ирина Богданова росла с матерью, сначала в Тронихе (РС 1834), затем в Сафонково (ИВ 1840), и уже после смерти Венецианова в 18-летнем возрасте (21 августа 1849) была выдана замуж за Никифора Дмитриева и переселилась к мужу в Сливнево.
7 родов, из них только 1 ребёнок умер во младенчестве – здоровое потомство рожала эта вдова!
Трое детей Анны (из 6 выживших в первый год жизни) при живой матери были отданы на воспитание в чужие семьи! Каково это было воспринимать родной матери? Понятно, что одна бы она их не прокормила, не вырастила, ну так почему бы барину было не выдать её замуж?
Двое из её сыновей впоследствии были сданы помещиком в рекруты (Ефим и Пётр).
Умерла Анна 28 июля 1843, от опухоли (кстати, достаточно редкая в те годы причина смерти).
А вот с возрастом её – загадка… По ИВ, РС и МК о смерти, разброс её года рождения колеблется в пределах 15 лет (от 1781 до 1794г)! Причём, с течением лет её год рождения всё «молодел»… Можно было бы пошутить про «секрет её молодости» и привлекательности для чужих мужиков, но скорее всего дело в том, что ни крестьяне не помнили точно год своего рождения, ни попам это было особо не нужно, поэтому и писали со слов, приблизительно.
Игорь Космаков попытался найти решение этой загадки. Её отец, Никита Осипов, в ИВ за 1784г жил в д.Шишелово, вместе с братом, тоже Никитой, но младшим, и со своими семьями каждый (видимо, братья жили вместе в отцовском доме). Возможно, поэтому в 1785-87 годах помещик переселил Никиту-старшого в другую свою вотчину, относившуюся к другому церковному приходу (в ИВ за эти годы он с семьёй не упомянут вообще). Там Анна, видимо, и родилась, поэтому в МК Дубровской церкви и нет записи о её рождении. Поэтому годом её рождения можно считать приблизительно 1786+-1 год.
Тогда получается, что вдовой Анна стала примерно в 29 лет, тогда же родила 1-го ребёнка. Последнего ребёнка родила в 45 лет (!!), а умерла в 57 лет.
Замуж Анна Никитина вышла 23 января 1801 за Игнатия Кондратова (правда, в записи о браке её имя перепутали и записали Марией, но у её отца, Никиты Осипова, дочери с таким именем не было вообще). И вот эта многодетная (впоследствии) мать целых 14 лет (до 1815) не могла родить от своего мужа ребёнка!!! Вот природа, видимо, и отыгралась в последующие годы…
По ревизии 1834г Анна Никитина числится живущей в одном «дворе» (семье?) с Антоном Денисовым (примерно 1797 г. рождения, т.е. он был немного моложе её). Антон был родом из Максихи, отца его сдали в рекруты, мать Маланья – умерла и он с братом и сестрой жил некоторое время у дяди (брата отца), у которого было и своих 4 детей. Поэтому его барин и взял в дворовые в 1818г. Так что, начиная с Марии Богдановой, отцом детей Анны мог быть именно он. Видимо, это был такой «гражданский брак». Но почему тогда барин не настоял на том, чтобы они повенчались? В РС 1850г (уже после смерти Анны) Антон числится живущим одиноко, не женат. Он – холост, она – вдова, дети рождаются незаконнорожденные, «под носом» у барина, 6 раз подряд, а хозяин – не реагирует никак? Не замечает? Не хочет замечать? Непонятно…
Но я обещал рассказать на эту тему ещё одну похожую историю... По ИВ 1821г в Тронихе появляется неизвестно откуда «дворовая девка» Параскева Иванова, 17 лет. В купчей таковой не было, в предыдущих ИВ (за 1816 – 1820 годы) – тоже. А тут вдруг появилась, из ниоткуда? Мы на всякий случай поискали её возможного отца (Ивана) среди крепостных Венецианова подходящего возраста (1785г и старше) – отцом мог быть только Иван Филиппов из Микашихи (имел детей рождения с 1802 по 1811г). Проверили ИВ за 1807 и 1814 годы в поисках неучтённой в купчей дочери Параскевы, но таковой так и не обнаружено. Получается, что Венецианов купил Параскеву Иванову у кого-то из других помещиков. Но зачем, если у него и своих крестьянок хватало?
Затем эта Параскева фигурирует в Тронихе до 1825 года (когда ей отмечено 20 лет), после чего вдруг бесследно исчезает… Возраст такой, в котором выдают замуж, но в МК Поддубской церкви её брак за эти годы не найден. И смерти тоже – не зарегистрировано.
Зато найдено, что 28 апреля 1824 сельца Тронихи дворовая девка Параскева Иванова родила незаконно дочь Пелагею. Восприемником была того же сельца дв. женщина Анна Никитина.
Получается, что после родов молодой дворовой девки барин её продал другому помещику («сбагрил» с рук долой)? В Ревизских сказках судьба женщин не отслеживалась, поэтому найти её следы представляется невозможным. Поэтому просто отметим эту загадку, что в собственности Венецианова в 1821г появилась неизвестно откуда 17-летняя дворовая девушка, через 3 года родила вне брака, после чего в течение года – навсегда исчезла из Тронихи (но не умерла).
Понятно, какие подозрения первым делом возникнут в подобном случае… Но мы не будем их озвучивать.
Итого, у Венецианова четыре бывшие у него в эти годы молодые незамужние дворовые «девицы» родили за 22 года всего 11 незаконнорожденных детей (Анна – в 16-м, 18-м, 22-м, 25-м, 28-м и 31-м, Прасковья – в 24-м, Настя – в 34-м и 36-м, Капитошка – в 36-м и 38-м) Это – уже система, а не случайность…
Я не думаю, что барин прямо причастен к этим рождениям (хотя и допускаю такую возможность в отдельных случаях, в силу крепостнических традиций тех лет), но просто обращаю внимание на такое отклонение в демографической статистике крепостных женщин Венецианова. У обычных крестьянок такого не было! Замуж их выдавали рано (обычно до 24 лет) и рожали они по крайней мере в браке. А тут, как минимум, барин смотрел сквозь пальцы на такое неправильное положение дел, потому что, в отличие от обычных крепостных женщин, дворовые девицы замуж почему-то не выходили (возможно, кроме Парани Ивановой, если её исчезновение связано с выдачей замуж и венчанием в церкви другого прихода).
Это было типично для дворовых крестьян. «Чтобы не допускать излишнего увеличения дворовых помещики нередко запрещали браки или сами решали, кто за кого выходит замуж или кто на ком женится. Естественно, что не всегда желание помещика совпадало с крестьянским, но это воспринималось, как должное. … дворовые редко имели традиционно большие крестьянские семьи. Например, по Тамбовской губернии первой половины XIX века среди дворовых крестьян преобладали (65 %), супружеские пары с детьми и без, вдовы и вдовцы детьми составили (24 %), а большие семьи полностью отсутствуют» (Черкашина О. Н. Некоторые аспекты социально-экономического положения дворовых крестьян в России второй половины XIX-начала XX века. Белгород, 2011. Ч. 1. С. 279. ) «У большинства помещиков принято за правило не допускать браков между дворовыми людьми. Говорилось прямо: раз вышла замуж девка, она уже не слуга, ей в пору детей родить, а не господам служить.» (Джаншиев Г. А. «А. М. Унковский и освобождение крестьян.» М., 1894. С. 17.)
Также ради справедливости нужно отметить, что появление незаконнорожденных детей у дворовых девок тоже было достаточно обычным делом: такое было и при предыдущей помещице А.Шульгиной, и при последующем П. Барескове.
Так что Венецианов, хоть и писал портреты крестьян и вообще, как барин, был, видимо, достаточно мягким к своим крестьянам, но всё же он был обычным для того времени крепостником и идеализировать его оснований нет. Красноречив тот факт, что он не отпустил на свободу ни одного из своих крепостных крестьян.
Причём, он не освободил даже малолетних детей Ефима Игнатова, сданного им в 1847г в рекруты. По закону, жена рекрута (Дарья Федулова) стала солдаткой и поэтому – свободной. А двое малолетних детей, родившихся незадолго до этого (Анна – 1.02.45 и Тимофей – 10.01.47) так и остались крепостными и по последующим ревизиям были проданы новым хозяевам, благодаря чему семья солдата оказалась разделена… Малолетки стоили очень дёшево (из-за высокой детской смертности), но даже их Венецианов не освободил! Вот такой «добрый» барин. Его материальные интересы брали верх над христианским состраданием к бедным.
Благодарю за помощь в поиске материалов в архивных документах Татьяну Петрову, Игоря Космакова, Владимира Крутова.